Князь михаил борисович тверской. После падения Твери

Тверь в XV веке. Рис. А.Д. Виноградова

Когда в 1425 году на тверской престол вступил великий князь Борис Александрович, жизни княжеству оставалось ровно 60 лет, но об этом, конечно, не догадывались.

Вообще 1425 год как-то не заладился для тверских князей: за один год на великом княжении побывали четверо из них. Но если 67-летний Иван Михайлович почил мирно, то его сын Александр и внук Юрий скончались один за другим (26 октября и 26 ноября) от «морового поветрия», то есть от чумы, которая разразилась тогда в русских землях. Понятно, что ничем существенным такие краткие княжения не были отмечены.

Борис, другой сын Александра, решил сложнейший вопрос о престолонаследии (внуки, дядья или племянники?) предельно просто и незатейливо, по принципу старшинства: он явочным порядком забрал великое тверское княжение, а юному племяннику Ивану Юрьевичу отдал малозначащий Зубцов. Но ведь не совсем же обездолил!

Если в тверской земле смуты закончились при Иване Михайловиче, то в соседней Москве они только теперь разгорелись. Да так, что за 20 лет настоящей междоусобной войны потенциал, накопленный за целый век, со времен Ивана Калиты, был почти полностью израсходован. Конечно, речь идет не столько о материальном богатстве (хотя и о нем тоже), сколько о политическом капитале.

Московский великий князь Василий I умер за несколько дней до Ивана Михайловича Тверского, и приходится с удивлением говорить о каком-то мистическом совпадении во времени, но с противоположными последствиями. Спор за московский престол между Василием II и Юрием Галицким не является предметом нашего анализа в этом очерке, но касаться его всё же придется, поскольку тверитяне в стороне не остались.

Глядя на разгоравшуюся в Москве династическую распрю, Борис Александрович Тверской понимал, что ждать оттуда военной угрозы, слава Богу, не приходится. От татар Тверь отделывалась дежурной данью. Но оставался могучий западный сосед - литовский великий князь Витовт, надумавший к своим 75 годам стать королем независимой Литвы, для чего необходимо было отделиться от Польши. Каковы могли быть его аппетиты на востоке, сказать трудно, но подстраховаться тверитянам было не зазорно.

Новому тверскому князю Витовт приходился двоюродным дедом, и посему Борис Александрович, заключая с ним договор о дружбе и взаимопомощи, не забыл ввернуть слово «дед» как дополнительную гарантию: «А господину моему, деду, великому князю Витовту, мене, князя великого Бориса Александровичя тферьскова боронити ото всякого, думою и помочью. А в земли и в воды, и во все мое великое княженье Тферьское моему господину, деду, великому князю Витовту не вступатися... Яз, князь велики Борис Александрович, волен, кого жалую, кого казню, а моему господину, деду, великому князю Втовъту, не вступатися».

Не правда ли, странно, что до сих пор в науке встречается мнение, что тверской князь по этой грамоте вступал в вассальные отношения. Ее стилистика, по-моему, скорее напоминает ультиматум. А уж касающийся тверских удельных князей пассаж «Поидет ли которыи к моему господину, деду, к великому князю Витовту, и он отчины лишен...» не только звучит прямой угрозой в адрес потенциальных ослушников, но и Витовта одергивает, чтоб тот не принимал изменников. Тут не вассальностью пахнет, а дедовщиной со стороны внука. Но грозный Витовт, умилившись нежным словом «дед» рядом с вежливым «господин», не стал обращать внимания на явную дерзость тона.

Заручившись от Литвы по договору 1427 года дипломатической и военной поддержкой, Борис Александрович получил, учитывая ослабление Москвы, карт-бланш на самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Как же он им распорядился?

Во внешнеполитическом отношении наиболее правильно, наверное, будет употребить в этом случае глагол «присматривался». Выжидательная тактика оказалась необходимой и полезной и в связи с кончиной Витовта в 1430 году. Его смерть ни в коем случае не нарушила письменных договоренностей с Литвой, а вот начавшаяся там внутренняя борьба за власть сняла психологическую напряженность с сердца тверского князя: западному соседу теперь некоторое время было не до конфликтов с Тверью.

Но совершенно нейтральным к событиям в Литве Борису Александровичу остаться не удалось. В споре Свидригайла и Сигизмунда за литовский великокняжеский престол он поддержал первого, помогая и военной силой. Эта поддержка объяснялась ориентацией Свидригайла на восточных славян и православие, а не на Польшу и католичество. Увы, 1 сентября 1435 года Свидригайло потерпел серьезное поражение от Сигизмунда и перестал быть значимой политической фигурой. Наверное, не стоило Твери так прозрачно обозначать свои предпочтения, и теперь приходилось вновь беспокоиться за свои границы и земли, поскольку Сигизмунд мог не простить поддержку соперника.

Что же касается отношений с Москвой, то Борис больше подыгрывал законному князю Василию II и даже принял его в Твери после бегства того из Москвы, но не озлоблял явно против себя и его соперника Юрия Галицкого (вот так бы и с Литвой!).

В 1438-м или начале 1439 года был заключен московско-тверской договор на условиях, благоприятнее которых для Твери не было ни прежде, ни потом. Правда, когда летом 1439 года татарский хан Улуг-Мухаммед пришел с войском под Москву и осаждал ее десять дней, Борис Тверской не пришел на помощь москвичам. Лишь движение татар в сторону Твери вынудило его выдвинуться навстречу и заставило татар отступить. Итоговый результат заслонил первоначальную нерешительность, и москвичи не стали попрекать тверского князя этим бездействием.

В 1441 году тверские полки помогали Василию Московскому в походе на Новгород, с которым у тверитян были давние и постоянные тяжбы. В последующие несколько лет Борис Александрович посылал свои войска в пограничные новгородские волости уже самостоятельно, причем многострадальный Торжок был захвачен и разграблен дважды подряд. Во время второго набега, в августе 1445 года, многие суда с товарами из Москвы и Новгорода (да и новоторжские тоже) увели в Тверь, а те, что остались, затопили вместе с ценным грузом в Тверце. Москвичи не отреагировали на урон, видимо, из-за больших собственных внутренних проблем.

В феврале 1446 года в Москве произошел государственный переворот: к власти пришел Дмитрий Шемяка - сын Юрия Галицкого, а Василий II был ослеплен и отправлен в Углич. Борис Тверской с этого времени твердо встает на сторону князя-изгнанника, что делает ему честь во всех отношениях, в том числе - в этическом. У нас нет возможности подробно рассказать о замечательном памятнике тверской литературы, именуемом «Инока Фомы слово похвальное о великом благоверном князе Борисе Александровиче», где описываются и эти события. Но тон этого сочинения - явно осуждающий относительно Дмитрия Шемяки. И действительно, Борис Тверской выступил против узурпатора. Фома констатирует: «...от всех стран стицахуться людие в дом святого Спаса /Тверь. - В.В. / и к великому князю Борису Александровичю, но и он же прима их, и уппокоиваа их, и утешая их, и подмагаша их иже кто чим скуден... Но и всех их отпущаше ко своему брату, к великому князю Василию». Вскоре Шемяку покинули почти все его бояре, сам он бежал в Галич, а Василий II вернулся в Москву.

Получив от московского князя в награду за помощь Ржев, Борис Тверской немало помучился, чтоб вступить в обладание им. Ржевитяне не пустили тверитян в город, что принудило их начать осаду, но перед самым штурмом горожане открыли ворота.

Но с этого времени начинается открытое литовско-тверское противостояние. 4 февраля 1448 года литовский воевода взял приступом Ржев, а осенью того же года великий князь Казимир осадил Тверь. 25 марта 1449 года Тверь полностью выгорела от пожара, причем не исключается и связь этой трагедии с новым походом к ней литовцев.

Борис Александрович не дрогнул, сумел возвести новые городские укрепления, заручиться поддержкой князя Ивана Андреевича Можайского и не только заставил Казимира отказаться от кровожадных планов, но и заключил с ним договор, гораздо более выгодный для Твери, чем давний договор с Витовтом.

Вообще можно констатировать, что дипломатический талант Бориса Александровича выделяет его среди всех князей тверского княжеского дома. Отдельные неудачи (ставка на Свидригайла) не умаляют этих достоинств: ведь и в той ситуации он имел чистые помыслы, стремясь защитить славян и православие.

Летом 1452 года двенадцатилетний наследник московского престола Иван Васильевич (будущий Иван III) женился на княжне Марии Борисовне, дочери великого тверского князя Бориса Александровича. Сыновей у тверского князя не было, его жена Настасья умерла за год до этого, и он вскоре женился на дочери князя Александра Суздальского, тоже Настасье. Исследователь истории Тверского княжества немецкий профессор Эккехард Клюг, чей капитальный труд блестяще перевел на русский язык тверской историк Андрей Чернышов, высчитал, что Борису Александровичу Тверскому в это время могло быть около 47 лет. Поздней осенью того же года у тверской княжеской четы родился сын Михаил - как оказалось, последний тверской князь.

С эпохи Бориса Александровича (а 26 мирных лет при одном правителе - это действительно эпоха!) благодаря талантливому автору «Слова похвального» начинает звучать и утверждаться в сознании представление об уникальности тверской земли, тверских государей, тверского народа. Это отнюдь не бахвальство, не стремление возвыситься над другими, а начало долгого пути к адекватной региональной этнокультурной самоидентификации, на котором были и паузы, и поощряемая столицей заниженная самооценка, и, как реакция на нее, - крайность избыточного самовосхваления. Рецидивы того и другого присутствуют в нашем сознании, словах и действиях и поныне. А ведь автор «Слова похвального», как верно подметили за «плетением словес» некоторые историки, всего-навсего стремился приподнять Тверь и поставить ее вровень с Москвой, не более того, и имел на это полное право. Мы не знаем, как отнесся к «Слову похвальному» в свой адрес князь Борис Александрович Тверской, но, думается, он увидел в этом тексте не только панегирик, но и яркий политический и культурный манифест, созданный литератором, мыслителем и патриотом.

Великий князь Борис Александрович скончался 10 февраля 1461 года, и на тверской престол был посажен его малолетний сын Михаил. Через год умер Василий II, и на московский престол взошел его сын Иван Васильевич, деверь юного тверского князя, муж его сестры Марии. Иван III тут же заключил московско-тверской договор, подтверждающий прежние договоренности и именующий двух князей равноправными «братьями». Несколько опытных и мудрых бояр-регентов, в первую очередь Борис Захарьич, умело и осторожно вели тверской челн между мелей и перекатов московской, общерусской и международной политики.

Кстати, если уж мы прибегли к речной метафоре, не лишне будет вспомнить, что именно во второй половине 1460-х годов отплыл из Твери, «от святаго Спаса Златоверхаго с его милостью», вниз по Волге с товарами купец Афанасий Никитин. Он стал первым европейцем, побывавшим в Индии, и оставил о своем удивительном путешествии в восточные страны замечательный дневник-повествование, названный им «Хожение за три моря» и сопоставимый в смысле патриотизма, пронизывающего его, со «Словом похвальным» другого тверитянина, инока Фомы. Только тот писал «Слово» в Твери, а купец Афанасий свое «Хожение» - на чужбине. Но они были земляками и современниками, эти два культурнейших русских человека своего времени!

Между тем, Москва набрала такую силу, что с легкостью стала присоединять к своим владениям кнутом и пряником ближних и не очень ближних соседей. В 1477 году дошла очередь и до Великого Новгорода. Конечно, и до этого тверские бояре переезжали в Москву, а теперь они потянулись туда вереницей. При этом их родовые земли оставались на территории Тверского княжества, и во владениях Михаила Борисовича Тверского зазияли неконтролируемые пустоты. Нельзя упрекать бояр в отсутствии патриотизма, просто так инвариантно сложилась общая политическая ситуация.

Внешне отношения Москвы и Твери были почти идеальны (в стоянии на Угре, которым закончилось татарское владычество, московские и тверские полки стояли рядом), но эта благостность была обманчивой. Иван III ждал лишь оплошки со стороны соседа. В 1484 году Михаил Борисович заключил договор с Казимиром Литовским, чем навлек гнев московского князя и его поход на Тверь. В отчаянии Михаил послал гонца к Казимиру с посланием, в котором призывал того идти войной на Москву. Гонца перехватили, и это - конец.

В понедельник 12 сентября 1485 года московское войско вступило в Тверь. Михаил Борисович с небольшой свитой скрылся от преследователей и добрался до Литвы, где жил еще 20 лет. Как и его счастливый политический соперник Иван III, он умер осенью 1505 года. Это еще одно поразительное хронологическое совпадение, в третьем поколении подряд. На этот раз - последнее: Тверь никогда более не была самостоятельной.

Можно говорить о недальновидности или импульсивности Михаила Борисовича Тверского, но в одном ему не откажешь: он являл собою квинтэссенцию тверского патриотизма и лично защищал княжество и его столицу до последнего дня «тверской великой свободы».

последний Великий князь Тверской

Потеря Тверским княжеством независимости

О положении Тверского княжества во второй половине XV века Н. М. Карамзин пишет так:

Первые попытки Твери войти в состав Литвы

Ещё в 1427 году, почти сразу после смерти Василия I (1425), великий князь рязанский Иван Фёдорович, а затем и князь пронский поступили на службу литовскому великому князю Витовту . В то же время и тверской князь Борис пошёл к нему на службу, при этом оставив себя властителем над тверскими князьями-своими подручными. Более того, поскольку мать малолетнего Василия II, София, была дочерью Витовта, сама Москва, фактически, находилась под его властью (или хотя бы опекой). Литовский князь хотел короноваться и объединить Русь с Литвой, но поляки не допустили этого, увидев в таком шаге угрозу распространению католичества на подвластных Витовту землях. В 1430 году Витовт умер, так и не достигнув своей цели. В Литве началась очередная междоусобица, а на Руси - печально известная феодальная война.

8 сентября Иван осадил Тверь и зажёг посад. Через два дня (10 сентября) из Твери бежали почти все князья и бояре, оставив Михаила одного в этом гибельном положении:

Он мог либо спастись бегством, либо сдаться Ивану. Михаил выбрал первое и бежал следующей же ночью в Литву. Только тогда епископ Кассиан, князь Михаил Холмский и другие князья, бояре и просто земские люди, до конца сохранявшие верность своему властителю, «отворили город Иоанну, вышли и поклонились ему как общему монарху России».

Иван III запретил войску грабить город и окрестности. 15 сентября он въехал в Тверь и в тот же день даровал княжество своему сыну Ивану Младому (наследнику престола).

После падения Твери

Михаил Борисович приехал вскоре в Краков к Казимиру IV и просил его оказать помощь в борьбе против Ивана III. Но польский король оценивал ситуацию здраво и видел, что Московское княжество уже не в том состоянии, что при Витовте. Он отказал Михаилу, о чём сообщил Ивану III.

Впрочем, Михаил получил от Казимира два небольших имения - «двор» Лососиная в Смоленском округе и имение Печихвосты в Волынском округе. Известно, что он умер осенью 1505 года.

Браки и дети

Михаил был женат дважды:

• Первая жена - София (? - 7 февраля 1483), дочь Симеона Олельковича.
• Вторая жена - внучка Казимира IV, великого князя Литовского и короля Польского.

Сыновей не было ни в том, ни в другом браке. Династия Тверских князей после смерти Михаила Борисовича, таким образом, прервалась.

По смерти Бориса Александровича тверским князем становится его сын Михаил Борисович, взошедший на престол в восьмилетнем возрасте. В отличие от многих русских князей двоюродный брат Михаила Иван Юрьевич Зубцовский не стал оспаривать его права на престол.

Хотя понятно, что полноценным правителем Михаил пока быть не мог. Кто же тогда правил? О политической активности матери Михаила, великой княгини Настасьи, ничего не известно. Епископ Моисей, которому доверял покойный Борис, лишился кафедры и был сведён в Отроч монастырь. Кафедру возглавил бывший до того архимандритом этого же монастыря Геннадий Кожа.

Делами княжества начинают управлять наиболее влиятельные бояре, в частности, братья Семён и Борис Захариничи. Возможно, они-то и поспешили убрать Моисея, пытаясь завоевать расположение Москвы (как мы помним, этот тверской епископ противопоставлял себя митрополиту, а значит, и московскому князю).

Новый епископ Геннадий не замедлил отправить митрополиту Ионе послание, в котором обещал уважать его сан и не поддерживать отношений со сторонниками унии. Аналогичное послание получил и следующий митрополит, Феодосии, который сменил умершего 31 марта 1461 г. Иону.

Однако теперь в своём обращении Геннадий упоминает «господина нашего, великого князя всея Руси Василия Васильевича и сына его великого князя всея Руси Ивана Васильевича». Такая непривычная почтительность к московским князьям со стороны тверского владыки могла говорить о возросшем значении Москвы, и если не бесспорности, то обоснованности её притязаний на господство над Русью.

С другой стороны, Геннадий вел себя столь же независимо, как и его предшественник. Кожа точно так же не присутствовал при поставлении Феодосия, как Моисей не был на церемонии возведения в сан Ионы. Геннадий ограничился письменным согласием.

Очевидно, Москва не была ещё готова покончить с тверской самостоятельностью. Это подтверждается и соглашением, которое новый московский князь Иван III заключил со своим очень юным деверем Михаилом. Соглашение повторяло договор отцов - Василия Васильевича и Бориса Александровича. Иван и Михаил именуются равноправными «братьями».

Однако искушённые в придворных интригах бояре и удельные князья, кажется, понимали, к чему всё клонится, и стали постепенно переходить на сторону Москвы.

Первым «перебежчиком» из числа князей стая Даниил Дмитриевич Холмский. При этом его брат Михаил Дмитриевич признавался «младшим братом» своего тёзки Михаила Борисовича. А Даниил уже в конце 1460-х гг. состоял на службе у московского князя. Холмский князь дважды ходил с Иваном на Казань, а в 1471 г. был воеводой у московского князя во время кровавого противостояния с Великим Новгородом.

За Даниила поручился московский боярин Иван Воронцов, обязавшийся выплатить князю 250 рублей в случае измены тверского удельного князя. Но платить не пришлось: Даниил Дмитриевич никуда из Москвы не ушёл.

Впрочем, в военных действиях московского князя участвовали и другие заметные фигуры Тверского княжества. В первом походе на Новгород (1471 г.) с Иваном III была тверская рать под началом двух воевод - Юрия Дорогобужского и Ивана Жито (оба впоследствии окончательно перешли на московскую службу). Во втором походе (1477 г.) оказался задействован князь Михаил Фёдорович Микулинский, да и сам Михаил Борисович был здесь же.

Тверь внесла свою лепту и в ликвидацию монгольского ига. Знаменитое «стояние на Угре» в 1480 г., фактически означавшее конец власти Орды над Русью, не обошлось без тверских полков под руководством удельных князей Михаила Дмитриевича Холм-ского и Иосифа Андреевича Дорогобужского.

Массовый исход тверских бояр к Ивану III произошёл в 1476 г. Новоиспечённые подданные Москвы сохраняли за собой свои земли на территории Тверского края. А за несколько месяцев до фактической утраты Тверью независимости на службу к Ивану III подались два удельных князя - Андрей Борисович Микулинский и Иосиф Андреевич Дорогобужский. И, судя по всему, внакладе не остались: Андрей стал наместником в Дмитрове, а Иосиф - в Ярославле.

Отъезжающие в Москву князья и сановники не видели перспектив сохранения самостоятельности Тверского княжества. Москва была сильнее в военном отношении, а на помощь извне Твери рассчитывать не приходилось. Орда доживала последние дни, а Литва связывала свои политические планы с Западом. Кроме того, подававшимися на московскую службу боярами двигала и обычная жажда обогащения.

Москва всё прирастала новыми землями, а владения Твери, напротив, не увеличивались. И хотя экономическое положение Тверского княжества оставалось вполне благоприятным, все же материальные средства Михаила Борисовича не были безграничными. Об этом можно судить по содержанию грамоты, данной тверским князем богатому и известному Кирилло-Бело-зерскому монастырю между 1471 и 1475 гг.

Товары, принадлежащие обители, в московских владениях не облагались пошлиной вообще, а вот в тверских пределах с монастыря брали налоги.

Между тем некоторые материальные ограничения мало сказывались на самосознании последнего тверского князя. Михаил Борисович, помня о величии своих предков, продолжал чеканить монету с изображением двуглавого орла. Но, пожалуй, в этом было больше демонстрации, чем реальных политических претензий.

До поры до времени отношения Москвы и Твери оставались дружественными (по крайней мере, внешне). 12 января 1483 г. наследник московского престола Иван Иванович, единственный сын от брака Ивана III с тверской княжной Марией Борисовной, женился на дочери молдавского воеводы Стефана IV. По такому случаю Михаил Борисович и княгиня Настасья Борисовна получили в подарок мехи с вином и дары.

Правда, уже осенью этого года московский посол Владимир Елизарьевич, сообщивший о рождении сына у Ивана Молодого, был встречен Михаилом довольно недипломатично. Тверской князь попросту выгнал его. Это могло свидетельствовать о нарастании напряжённости в московско-тверских отношениях: ведь после покорения Москвой Новгорода Тверь оказалась окружена чужими владениями. Сгущались тучи и над Михаилом Борисовичем.

Он понимал, что московский князь рано или поздно начнёт посягать и на тверские владения. В 1483 г. тверской князь зачем-то (видимо, для переговоров) ездил в Кашин, откуда на московскую службу перешло особенно много бояр. Также Михаил попытался принять упреждающие меры и, подобно своим предшественникам, обратился за помощью к Литве.

В 1483-м или 1484 г. тверской князь заключил договор с королём польским и великим князем литовским Казимиром. Оба правителя договаривались помогать друг другу в противостоянии со всеми противниками без исключения. Вдобавок Михаил, пытаясь укрепить связь с Казимиром, хлопотал о браке с его внучкой.
Узнав о сближении Михаила Борисовича с Литвой, в Москве решили послать в Тверское княжество войско. Казимир Михаилу не помог, и земли тверского князя были опустошены.

Однако Иван Васильевич со свойственной ему осторожностью не стал присоединять Тверь к своим владениям, а для начала заключил выгодный для Москвы договор. Согласно ему Михаил Борисович признаёт себя «младшим братом» не только по отношению к Ивану Васильевичу, но и к его сыну Ивану Ивановичу и приравнивается по своему статусу к удельному князю Андрею Васильевичу.

Помимо того тверской князь не только был вынужден отказаться от союза с Казимиром, но и не имел права без ведома и позволения московского князя отправлять послов в Литву и Орду. А враги Ивана III автоматически должны были становиться и неприятелями Михаила. Таким образом, княжество оказалось буквально в шаге от потери своей самостоятельности. Роковое для Твери развитие событий не заставило себя ждать.

В 1485 г. вслед за Андреем Микулинским и Иосифом Дорогобужским на московскую службу переходят и многие тверские бояре. Глядя на стремительно редеющие ряды своих сторонников, Михаил Борисович решается вновь обратиться за содействием к Литве. Но его намерения были пресечены Москвой, где пристально следили за тверским князем.

Гонца, отправленного Михаилом к Казимиру с грамотами, перехватили по дороге. Иван попенял Михаилу на несоблюдение договора, и тверской князь, надеясь на мир, послал бить челом в Москву епископа Вассиана. Однако московский князь остался непреклонен. А когда к нему прибыли от Михаила Борисовича князь Михаил Дмитриевич Холмский, Василий Данилович и Дмитрий Никитич Черед, то Иван и вовсе не принял их, а стал собирать войско. 21 августа 1485 г. начался поход на Тверь, в котором было велено участвовать и новгородцам.

Войско было вооружено пушками, тюфяками и пищалями. 8 сентября москвичи подошли к Твери, 10-го были подожжены посады, а на следующий день тверские князья и бояре («коромольники», как говорит о них летописец) пошли к великому князю и били ему челом. В эту же ночь Михаил, прихватив с собой казну и дружину, бежал в Литву.

За ним была «погоня великая», но преследователи смогли захватить лишь казну. А 12 сентября Ивану «отворили город» - Тверь прекратила сопротивление. Жители целовали крест к московскому князю. Уже 15 сентября погубитель тверской автономии Иван Васильевич слушал обедню в Спасском соборе...

Многих тверских князей и бояр великий князь отправил на службу в Москву, а Тверь отдал во владение своему сыну Ивану Молодому. Тверским наместником был назначен боярин Василий Фёдорович Образец-Добрынский. В летописях встречается, что Иван взял Тверь «изменою боярское».

Но, думается, и без вероломства бояр Тверскому княжеству недолго оставалось быть суверенным. Вместе с тем оставались и те, кто был до конца с Михаилом Борисовичем. Среди верных соратников тверского князя известен Михаил Дмитриевич Холмский. Он не пошёл вслед за своим «старшим братом» в Литву, и по приказу Ивана III его вместе с женой и сыном заключили в темницу в Вологде.

Только тогда Холмский отрёкся от Михаила Борисовича. К слову, мать Михаила Настасью также отправили в заключение в Переяславль за то, что она попыталась укрыть драгоценности («Сын мой все увез с собой в Литву», - говорила княгиня) от зоркого взгляда Ивана Васильевича.

До конца XV в. Тверское княжество сохраняло политико-административное единство в существовавших ранее границах. Только теперь Тверью правил московский князь Иван Молодой, а после его смерти (1490 г.) - Василий Иванович. Но вскоре исчезли и остатки тверской независимости.

В 1491 г. тверские земли были переписаны в соответствии с московским кадастром. А через несколько лет судебные дела, связанные с земельными спорами, стали предметом ведения московского двора. Незадолго до своей смерти в 1504 г. Иван III разделил тверские земли между своими наследниками. Так окончательно прекратило существование одно из самых могущественных княжеств Северо-Восточной Руси.

Что касается последнего тверского князя Михаила Борисовича, то он после бегства в Литву опять просил помощи у Казимира, но не получил её, о чём король не преминул известить Ивана III. Понятно, что поддержать дипломатические отношения с набирающей силу Москвой было для Литвы куда важнее, чем помочь правителю фактически уже не существующего княжества.

Тем более что московский князь в ту пору принялся расширять свои владения за счёт литовских земель. Михаил так и закончил свои дни в Литве, получив от Казимира некоторые владения. Конечно, они не могли компенсировать потерю целого княжества, но всё же обеспечили бывшему тверскому князю достойную жизнь. Михаил владел обширной территорией с лесами и водами, также имел доходы от податей.

Последний тверской князь не оставил наследников, а умер, судя по всему, в 1505 г., примерно в то же время, когда скончался и его московский соперник Иван III. Видимо, следует признать, что Михаил Борисович не был выдающимся политическим деятелем. Известна почти уничтожающая характеристика этого князя: «Борисович Михайло. Играл в дуду. И предал Тверь. Бежал в Литву».

И всё же нужно сказать, что последний тверской князь не захотел покориться своему, очевидно, более сильному сопернику. Унизительной зависимости от московского князя Михаил Борисович предпочёл бегство...

Источник - книга "История Тверской земли". Святослав Михня.

Последний тверской князь.

Михаил Борисович вступил на тверской престол после смерти своего отца Бориса Александровича, когда ему было всего 8 лет. Ему суждено было стать последним тверским князем. В первые годы его княжения Тверь и Москва формально сохраняли равные дружеские отношения. В 1462 году Михаил Борисович заключил договор с московским князем Иванов III, который, кстати, был женат на его сестре, по которому они обязывались помогать друг другу. Так, тверской князь дважды помогал Москве во время ее походов на Новгород.

Тверская летопись сообщает, что в 1480 году тверской князь послал свое войско на помощь Москве, которая выступила против татарского хана Ахмата. «Стояние на реке Угре» положило конец монголо-татарскому игу на Руси. После захвата Новгородского княжества тверские земли со всех сторон были окружены московскими землями. Логика подсказывала, что скоро к ним присоединится и Тверское княжество. Удельные князья и бояре понимали, за кем будем первенство. Многие из них начинают отъезжать из тверских земель в Москву. Так, к Ивану III уехал князь Данила Дмитриевич Холмский, который стал со временем виднейшим полководцем Московского государства. За ним в Москву отправились князь Андрей Микулинский, которому Иван III пожаловал Дмитров, и князь Иосиф Дорогобужский, который получил Ярославль.

Чтобы сохранить независимость Тверского княжества, Михаил Борисович обращается за помощью к Литве. Он заключил договор с Казимиром, королем Польским и Литовским. Тот обещал помощь от всех врагов, с которыми столкнется Тверское княжество. Когда Москва узнала про этот договор, она была крайне недовольна. Иван III двинул войска на Тверское княжество. Несмотря на все договоренности, Казимир на помощь так и не пришел. Пришлось заключать мир на весьма унизительных условиях. Тверской князь отказался от равенства с московским князем и стал называть себя его младшим братом. К тому же Тверь вынуждена была отказаться от договора с Казимиром.

Московские бояре, понимая, что сила на их стороне, начали отбирать тверские земли. Михаил Борисович решил возобновить свои отношения с Литвой, однако его гонец с грамотами был перехвачен москвичами. Иван III собрал войско и двинул его на Тверь. При московском войске был и известный зодчий Аристотель Фиорованти, который был приставлен к пушкам и пищалям. 8 сентября 1485 года московская рать подошла к городу. Двумя днями позднее были подожжены посады. Тверские бояре понимали, что сопротивление бесполезно. Они выехали из Твери и обратились с просьбой к Ивану III взять их на службу. После этого стало ясно, что нет смысла оборонять Тверь. Михаил Борисович, «видя свое изнеможение», взял свою казну и с малой дружиной покинул Тверь. Владыка Вассиан и бояре окрыли ворота города. Иван III въехал в Тверь. Он начал с молитвы в Спасо-Преображенском соборе, затем привел к присяге жителей Твери.

С Тверским княжеством было покончено. Теперь уже можно было говорить не о Московском княжестве, а о Московском государстве. Иван III с этих пор повсеместно стал именоваться государем всея Руси. Москва стала как бы наследницей Твери. Она даже переняла у нее герб. Двуглавый орел Твери стал теперь гербом Русского государства.

Михаил Борисович отправился в Литву, где стал просить помощи у Казимира. Однако тот понимал, что спорить с Москвой себе дороже. Он отделался тем, что дал ему ряд сел в кормление. Так последнему тверскому князю Михаилу Борисовичу пришлось оканчивать свою жизнь на чужбине. В свое время в Несвижском замке показывали портрет женщины в русском платье. Предание говорило, что это дочь Михаила Борисовича, которая вышла замуж за одного из Радзивиллов. Сам Михаил Борисович умер на чужбине в 1505 году.

Краткое житие благоверного князя Михаила Ярославича Тверского

Ми-ха-ил, свя-той ве-ли-кий князь Твер-ской, сын Яро-сла-ва III, внук Яро-сла-ва II Все-во-ло-до-ви-ча, ро-дил-ся в 1272 го-ду, вско-ре по смер-ти от-ца, от вто-рой су-пру-ги его Ксе-нии; про-зван Твер-ским, ибо кня-жил в Тве-ри, не быв еще ве-ли-ким кня-зем, и пер-вый утвер-дил неза-ви-си-мость Твер-ско-го кня-же-ния. По кон-чине ве-ли-ко-го кня-зя Ан-дрея Алек-сан-дро-ви-ча Твер-ско-го (1304 г.) Ми-ха-ил дол-жен был всту-пить на ве-ли-ко-кня-же-ский пре-стол, но пле-мян-ник его, Ге-ор-гий Да-ни-ло-вич Мос-ков-ский, оспа-ри-вал у него это пра-во. Эта тяж-ба за-тя-ну-лась на дол-гие го-ды, усу-губ-ля-ясь непри-ми-ри-мо-стью и вла-сто-лю-би-ем Ге-ор-гия и его род-ствен-ны-ми от-но-ше-ни-я-ми с та-та-ра-ми, - он был же-нат на Кон-ча-ке, сест-ре ха-на Уз-бе-ка. В оче-ред-ной раз объ-явив се-бя ве-ли-ким кня-зем, Ге-ор-гий вы-сту-пил про-тив Ми-ха-и-ла, тот же раз-бил его вой-ско и взял в плен Ге-ор-гия и Кон-ча-ку, но по ми-ло-сер-дию сво-е-му да-ро-вал им сво-бо-ду. К несча-стью, Кон-ча-ка ско-ро-по-стиж-но умер-ла, и Ге-ор-гий с та-тар-ским пол-ко-вод-цем Кав-га-ды-ем окле-ве-та-ли Ми-ха-и-ла пе-ред Уз-бе-ком. На бе-ре-гу ре-ки Нер-ли Ми-ха-ил рас-стал-ся с ма-те-рью и ис-по-ве-дал-ся ду-хов-ни-ку в гре-хах, сам же на-пра-вил-ся в ор-ду, идя по-чти на вер-ную ги-бель. Он по-ни-мал, что та-ким об-ра-зом по-ла-га-ет ду-шу свою за близ-ких и за весь свой на-род.

В на-ча-ле хан при-нял Ми-ха-и-ла доб-ро-же-ла-тель-но, но спу-стя неко-то-рое вре-мя ве-лел его су-дить, предъ-яв-ляя об-ви-не-ние на ос-но-ва-нии сви-де-тельств кле-вет-ни-ков. Не слу-шая оправ-да-ний кня-зя, его от-да-ли под стра-жу, ве-ле-ли око-вать це-пя-ми, на-ло-жи-ли на шею тя-же-лую ко-лод-ку. Ми-ха-ил с уди-ви-тель-ной твер-до-стью тер-пел уни-чи-же-ние и му-ку. Еще на пу-ти из Вла-ди-ми-ра он несколь-ко раз при-об-щал-ся Свя-тых Тайн, как бы го-то-вясь к смер-ти; те-перь, ви-дя неми-ну-е-мую ги-бель, он про-во-дил но-чи в мо-лит-ве и чте-нии псал-мов. От-рок кня-же-ский дер-жал пе-ред ним кни-гу и пе-ре-вер-ты-вал ли-сты, ибо ру-ки Ми-ха-и-ла бы-ли свя-за-ны. Вер-ные слу-ги пред-ла-га-ли кня-зю уй-ти тай-но, но он от-ве-чал: «Спа-сая се-бя, не спа-су оте-че-ство. Да бу-дет во-ля Бо-жия!» Пе-ред са-мым при-хо-дом зло-де-ев он рас-крыл на-уда-чу Псал-тирь и про-чи-тал: «Серд-це мое смя-те-ся во мне, и бо-язнь смер-ти на-па-де на мя». Ду-ша его неволь-но со-дрог-ну-лась. Ко-гда он за-крыл кни-гу, к нему вбе-жал один из от-ро-ков и ска-зал, что князь Ге-ор-гий, Кав-га-дый и тол-па лю-дей при-бли-жа-ют-ся к шат-ру. Они разо-гна-ли всех лю-дей Ми-ха-и-ла, а он сто-ял один и мо-лил-ся. Зло-деи по-верг-ли его на зем-лю, му-чи-ли, би-ли пя-та-ми. Один из них, име-нем Ро-ма-нец, вон-зил ему нож в реб-ра и вы-ре-зал серд-це (22 но-яб-ря 1319 г.). Те-ло Ми-ха-и-ла ле-жа-ло на-гое, по-ка тол-па гра-би-ла иму-ще-ство кня-зя. Ге-ор-гий по-слал те-ло ве-ли-ко-го кня-зя в Ма-д-жа-ры. Там мно-гие усерд-ству-ю-щие же-ла-ли вне-сти те-ло в цер-ковь, но бо-яре не до-пу-сти-ли это-го, по-ста-вив его в хле-ву, и поз-же из-бе-га-ли оста-нав-ли-вать-ся у церк-вей.

Су-пру-га Ми-ха-и-ла, Ан-на, умо-ли-ла Ге-ор-гия доз-во-лить пе-ре-вез-ти остан-ки кня-зя в Тверь. Тве-ри-тяне встре-ти-ли гроб лю-би-мо-го кня-зя на бе-ре-гу Вол-ги. Сняв крыш-ку гро-ба, на-род с неска-зан-ной ра-до-стью уви-дел це-лость мо-щей, не по-вре-жден-ных даль-ним пу-тем. По-гре-бе-ние бы-ло со-вер-ше-но 6 сен-тяб-ря 1320 г. в Пре-об-ра-жен-ском мо-на-сты-ре. Свя-тые мо-щи бла-го-вер-но-го кня-зя об-ре-те-ны нетлен-ны-ми в 1655 г.

Ле-то-пи-сец на-зы-ва-ет Ми-ха-и-ла та-ким же оте-че-ство-люб-цем, ка-ков был св. Ди-мит-рий Со-лун-ский. Сверх до-сто-инств го-судар-ствен-ных, Ми-ха-ил от-ли-чал-ся и се-мей-ствен-ны-ми, вос-пи-тан-ный в пра-ви-лах бла-го-че-стия доб-ро-де-тель-ной ма-те-рью сво-ей Ксе-ни-ей, скон-чав-шей дни свои мо-на-хи-ней.

Полное житие благоверного князя Михаила Ярославича Тверского

В пер-вой по-ло-вине ХIII ве-ка Рус-скую зем-лю по-стиг-ло ве-ли-кое бед-ствие. По Бо-жи-е-му по-пуще-нию на нее на-па-ли та-та-ры, раз-би-ли рус-ских кня-зей, по-пле-ни-ли всю зем-лю Рус-скую, по-жгли мно-го го-ро-дов и сел, бес-по-щад-но из-би-ли ты-ся-чи лю-дей. Мно-гих уве-ли в плен в горь-кое раб-ство, об-ло-жи-ли на-род тя-же-лой да-нью. По-сле та-тар-ско-го по-гро-ма Русь дол-го не мог-ла опра-вить-ся. К ве-ли-ким внеш-ним бед-стви-ям при-со-еди-ни-лись не мень-шие внут-рен-ние нестро-е-ния. Кня-зья оспа-ри-ва-ли друг у дру-га пра-во на ве-ли-ко-кня-же-ский пре-стол; от-прав-ля-ясь в Ор-ду на по-клон ха-нам, они ча-сто кле-ве-та-ли один на дру-го-го и стро-и-ли коз-ни друг дру-гу.

В это без-от-рад-но тя-же-лое вре-мя бо-го-угод-но жил свя-той князь Ми-ха-ил Яро-сла-вич Твер-ской. Ро-ди-те-ли его ве-ли жизнь бла-го-че-сти-вую и хо-ди-ли по за-по-ве-дям Бо-жи-им. Отец его, князь Яро-слав Яро-сла-вич, по-сле кон-чи-ны бра-та сво-е-го, ве-ли-ко-го кня-зя Алек-сандра Нев-ско-го, за-ни-мал семь лет ве-ли-ко-кня-же-ский пре-стол во Вла-ди-ми-ре на Клязь-ме. От-пра-вив-шись по де-лам в Ор-ду, на об-рат-ном пу-ти князь Яро-слав силь-но за-хво-рал и, чув-ствуя при-бли-же-ние смерт-но-го ча-са, при-нял мо-на-ше-ское по-стри-же-ние с име-нем Афа-на-сия, по-сле че-го скон-чал-ся в 1271 го-ду. Ве-ли-ко-кня-же-ская власть пе-ре-шла к его бра-ту Ва-си-лию Яро-сла-ви-чу.

Свя-той князь Ми-ха-ил Яро-сла-вич ро-дил-ся уже по-сле смер-ти сво-е-го от-ца, в 1272 го-ду. Мать его, бла-го-че-сти-вая кня-ги-ня Ксе-ния, вос-пи-та-ла сы-на в ду-хе свя-той ве-ры и за-бот-ли-во на-учи-ла гра-мо-те. Мо-ло-дой кня-жич был бла-го-че-сти-во на-стро-ен: он лю-бил чи-тать бо-же-ствен-ные кни-ги, из-бе-гал дет-ских игр и ве-се-лых со-бра-ний и усерд-но по-се-щал храм Бо-жий. Ча-сто тай-ком от всех в ти-шине ноч-ной он воз-но-сил свои го-ря-чие мо-лит-вы ко Гос-по-ду. Не лю-бил он рос-кош-ных яств, но уто-лял свой го-лод про-стой пи-щей, вел жизнь воз-держ-ную и бла-го-че-сти-вую, по-сто-ян-но бо-рол-ся с пло-тью и был злей-шим вра-гом сво-е-му те-лу, укра-шая ду-шу свою цве-та-ми доб-ро-де-те-лей. Так свя-той Ми-ха-ил стя-жал страх Бо-жий - на-ча-ло вся-кой пре-муд-ро-сти. С осо-бен-ной лю-бо-вью он от-но-сил-ся к ни-щим и убо-гим и по-да-вал им ще-д-рую ми-ло-сты-ню. Кто тер-пел бе-ды, тот сме-ло шел к сво-е-му кня-зю, зная, что у него най-дет по-мощь и за-ступ-ле-ние; ко-го по-сти-га-ли несча-стия и скор-би, тот по-лу-чал от него сло-во уте-ше-ния и обод-ре-ния. Свя-тая жизнь кня-зя бы-ла по-учи-тель-на для всех, и все по-чи-та-ли его не столь-ко за сан, сколь-ко за бла-го-че-стие и уча-стие к лю-дям.

На Твер-ской стол бла-го-вер-ный князь всту-пил по-сле бра-та сво-е-го Свя-то-сла-ва меж-ду 1282 и 1285 го-да-ми. Свое кня-же-ние свя-той Ми-ха-ил на-чал бо-го-угод-ным де-лом - по-стро-е-ни-ем со-бор-но-го хра-ма в Тве-ри. Ве-ро-ят-но, по со-ве-ту бла-го-че-сти-вой ма-те-ри от-рок-князь в 1285 го-ду за-ло-жил ка-мен-ный храм в честь слав-но-го Пре-об-ра-же-ния Гос-по-да на-ше-го Иису-са Хри-ста на ме-сте преж-ней де-ре-вян-ной церк-ви во имя свя-тых бес-среб-ен-ни-ков Кос-мы и Да-ми-а-на. Вме-сте с кня-ги-ней Ксе-ни-ей бла-го-вер-ный князь бо-га-то и щед-ро укра-сил но-вый храм, снаб-дил его свя-ты-ми ико-на-ми и свя-щен-ной утва-рью, необ-хо-ди-мой для бо-го-слу-же-ния.

Тя-же-лое вре-мя пе-ре-жи-ва-ла то-гда Русь: кня-зья ча-сто под-ни-ма-лись один на дру-го-го и неред-ко пра-во-му при-хо-ди-лось ору-жи-ем от-ста-и-вать пра-ва свои. Ве-ли-ко-кня-же-ский пре-стол за-ни-ма-ли то-гда сы-но-вья Алек-сандра Нев-ско-го Ан-дрей и Ди-мит-рий.

Всту-пив на Твер-ской пре-стол, свя-той Ми-ха-ил, по обы-чаю то-го вре-ме-ни, от-пра-вил-ся в Ор-ду на по-клон ха-ну. В то вре-мя меж-ду бра-тья-ми - кня-зья-ми Ан-дре-ем и Ди-мит-ри-ем Алек-сан-дро-ви-ча-ми - про-ис-хо-ди-ла усо-би-ца. В 1293 го-ду Ан-дрей при-вел та-тар, ко-то-рые взя-ли 14 го-ро-дов, в том чис-ле Вла-ди-мир и Моск-ву, силь-но опу-сто-ши-ли стра-ну и со-би-ра-лись ид-ти к Тве-ри.

Силь-но опе-ча-ли-лись тве-ри-чи тем, что кня-зя с ни-ми не бы-ло. Но они це-ло-ва-ли крест, что ста-нут бить-ся с непри-я-те-лем из-за стен го-ро-да до по-след-ней край-но-сти и ни за что не сда-дут-ся. Из дру-гих кня-жеств в Тверь сбе-жа-лось мно-го лю-дей, ко-то-рые так-же го-то-вы бы-ли сра-зить-ся с вра-га-ми. И в это са-мое вре-мя свя-той Ми-ха-ил воз-вра-щал-ся из Ор-ды. Князь ед-ва не по-пал-ся в ру-ки вра-гов, но все-силь-ная дес-ни-ца Бо-жия хра-ни-ла его: о гро-зя-щей опас-но-сти его пре-ду-пре-дил один свя-щен-ник, и князь счаст-ли-во про-ехал к род-но-му го-ро-ду. С ве-ли-чай-шей ра-до-стью услы-ша-ли тве-ри-чи весть о воз-вра-ще-нии сво-е-го кня-зя; они вы-шли на-встре-чу ему с крест-ным хо-дом. Но та-та-ры, узнав о при-хо-де свя-то-го Ми-ха-и-ла, не по-шли на Тверь.

Два-дца-ти двух лет (8 но-яб-ря 1294 го-да) свя-той Ми-ха-ил всту-пил в брак с княж-ной Ан-ной, до-че-рью Ро-стов-ско-го кня-зя Ди-мит-рия Бо-ри-со-ви-ча. Вско-ре его по-стиг-ли ис-пы-та-ния. В 1298 го-ду глу-бо-кой но-чью, ко-гда все во дво-ре кня-зя спа-ли, за-го-ре-лись се-ни кня-же-ско-го двор-ца. Ни-кто не слы-хал на-чав-ше-го-ся по-жа-ра. Его услы-шал, про-бу-див-шись, сам князь. Вто-ро-пях он ед-ва успел с кня-ги-ней вый-ти из го-ря-ще-го двор-ца. Вся каз-на его сго-ре-ла. По-сле то-го князь силь-но за-бо-лел.

Ле-то-пи-сец по-вест-ву-ет, что свя-той князь Ми-ха-ил был вы-сок ро-стом, си-лен и от-ва-жен. Бо-яре и на-род его лю-би-ли. Усерд-но чи-тал Бо-же-ствен-ные кни-ги, усерд-но жерт-во-вал на хра-мы, по-чи-тал ино-че-ский и свя-щен-ни-че-ский чин. Пьян-ства не тер-пел и все-гда от-ли-чал-ся воз-держ-но-стью. Он же-лал ино-че-ско-го или му-че-ни-че-ско-го по-дви-га, и Гос-подь су-дил ему скон-чать-ся му-че-ни-ком.

В 1304 го-ду умер ве-ли-кий князь Ан-дрей Алек-сан-дро-вич. Стар-шим в ро-де стал те-перь князь Твер-ской Ми-ха-ил Яро-сла-вич; к нему на служ-бу пе-ре-шли и бо-яре умер-ше-го ве-ли-ко-го кня-зя. Но пра-ва ста-рей-шин-ства на-чал оспа-ри-вать у него дво-ю-род-ный пле-мян-ник, Мос-ков-ский князь Ге-ор-гий Да-ни-и-ло-вич, хо-тя он и не был стар-шим в кня-же-ском ро-де. По обы-чаю то-го вре-ме-ни, но-вый ве-ли-кий князь Ми-ха-ил дол-жен был от-пра-вить-ся в Ор-ду, чтобы там по-лу-чить яр-лык на ве-ли-ко-кня-же-ский пре-стол Вла-ди-мир-ский. Ту-да же от-пра-вил-ся и князь Мос-ков-ский. Ко-гда он про-ез-жал через Вла-ди-мир, свя-той мит-ро-по-лит Мак-сим, пред-ви-дя на-чи-на-ю-щу-ю-ся усо-би-цу, с моль-бою воз-бра-нял Мос-ков-ско-му кня-зю ид-ти в Ор-ду и до-би-вать-ся ве-ли-ко-кня-же-ской вла-сти. «Я ру-ча-юсь те-бе, - го-во-рил свя-той Мак-сим, - кня-ги-ней Ксе-ни-ей, ма-те-рью кня-зя Ми-ха-и-ла, что ты по-лу-чишь от ве-ли-ко-го кня-зя Ми-ха-и-ла лю-бой го-род, ка-кой ты по-же-ла-ешь». Ге-ор-гий от-ве-чал свя-ти-те-лю: «Хо-тя я и еду в Ор-ду, но не ста-ну до-би-вать-ся ве-ли-ко-кня-же-ско-го сто-ла: еду я ту-да по сво-им де-лам».

Он от-пра-вил-ся в Ор-ду и встре-тил-ся там с Твер-ским кня-зем. Та-тар-ские мур-зы бы-ли очень ко-ры-сто-лю-би-вы. Же-лая по-лу-чить боль-ше да-ров, они го-во-ри-ли кня-зю Ге-ор-гию: «Ес-ли ты дашь вы-ход (так на-зы-ва-лась дань, ко-то-рую рус-ские пла-ти-ли та-та-рам) боль-ше кня-зя Ми-ха-и-ла Твер-ско-го, мы да-дим те-бе ве-ли-кое кня-же-ние».

Та-кие ре-чи силь-но сму-ти-ли Мос-ков-ско-го кня-зя, и он стал до-би-вать-ся ве-ли-ко-кня-же-ской вла-сти. Ве-ли-кий раз-дор на-чал-ся меж-ду кня-зья-ми. Ге-ор-гий, как толь-ко мог, ста-рал-ся скло-нить ха-на на свою сто-ро-ну; он да-вал в Ор-де боль-шие да-ры. Свя-той Ми-ха-ил при-нуж-ден был так-же мно-го тра-тить де-нег, ко-то-рые со-би-ра-лись с бед-но-го на-ро-да, и бы-ла ве-ли-кая тя-го-та в Рус-ской зем-ле. Рас-пря меж-ду кня-зья-ми уси-ли-лась. Од-на-ко ве-ли-ко-кня-же-ская власть оста-лась за Ми-ха-и-лом Твер-ским. В 1305 го-ду свя-той Ми-ха-ил всту-пил на пре-стол ве-ли-ко-кня-же-ский. С Мос-ков-ским кня-зем свя-той Ми-ха-ил за-клю-чил мир, но со-гла-сия меж-ду ни-ми все-та-ки не бы-ло: борь-ба Моск-вы с Тве-рью про-дол-жа-лась. Кня-зья спо-ри-ли те-перь из-за кня-же-ния в Ве-ли-ком Нов-го-ро-де, и не раз они во-ди-ли свои пол-ки один на дру-го-го. В 1313 го-ду в Ор-де за-нял пре-стол мо-ло-дой хан Уз-бек. Но-вый хан при-нял ма-го-ме-тан-ство и рев-ност-но ста-рал-ся рас-про-стра-нять и утвер-ждать его меж-ду та-та-ра-ми. При хане Уз-бе-ке Рус-ская зем-ля силь-но стра-да-ла.

Свя-той Ми-ха-ил дол-жен был от-пра-вить-ся на по-клон к но-во-му ха-ну, чтобы по-лу-чить от него но-вый яр-лык (хан-ская гра-мо-та) на ве-ли-кое кня-же-ние. И на этот раз ве-ли-ко-кня-же-ский пре-стол остал-ся за ним. По-сле то-го бла-го-вер-ный князь воз-вра-тил-ся на Русь. Князь Мос-ков-ский, на оби-ды ко-то-ро-го жа-ло-вал-ся ха-ну свя-той Ми-ха-ил, был вы-зван в Ор-ду и про-был там око-ло трех лет. Ге-ор-гий да-вал по-дар-ки хан-ским вель-мо-жам и упо-тре-бил все сред-ства, чтобы скло-нить ха-на на свою сто-ро-ну, на-ко-нец оправ-дал-ся в об-ви-не-ни-ях ве-ли-ко-го кня-зя, успел сбли-зить-ся с хан-ским се-мей-ством, да-же по-род-нил-ся с ха-ном, всту-пив в брак с сест-рой его Кон-ча-кой (во Свя-той Кре-ще-нии Ага-фи-ей). Яр-лык на ве-ли-ко-кня-же-ский пре-стол хан Уз-бек дал те-перь сво-е-му зятю, кня-зю Ге-ор-гию. Вме-сте с ним хан от-пу-стил на Русь по-слов сво-их, а во гла-ве их - Кав-га-дыя, од-но-го из при-бли-жен-ных вель-мож сво-их. Свя-той Ми-ха-ил с кро-то-стью от-ка-зал-ся от ве-ли-ко-кня-же-ско-го до-сто-ин-ства; он по-слал ска-зать Ге-ор-гию: «Брат, ес-ли хан дал те-бе ве-ли-кое кня-же-ние, то я усту-паю те-бе. Кня-жи на нем, толь-ко будь до-во-лен сво-им и не всту-пай-ся в мой удел».

Но ве-ли-кий князь Ге-ор-гий не хо-тел при-ми-рить-ся со свя-тым кня-зем Ми-ха-и-лом. Со-брав боль-шое вой-ско, вме-сте с кро-во-жад-ным Кав-га-ды-ем и со мно-же-ством та-тар и морд-вы он на-пал на Твер-скую об-ласть, жег го-ро-да и се-ла. Вра-ги за-би-ра-ли му-жей и жен и пре-да-ва-ли их раз-лич-ным му-че-ни-ям и смер-ти; та-та-ры под-вер-га-ли жен-щин на-си-лию. Опу-сто-шив Твер-ское кня-же-ство по од-ну сто-ро-ну Вол-ги, они го-то-ви-лись на-пасть и на дру-гую его часть, за-волж-скую. Скор-бя о бед-стви-ях Рус-ской зем-ли, бла-го-че-сти-вый князь Ми-ха-ил при-звал Твер-ско-го епи-ско-па и бо-яр и ска-зал им: «Раз-ве не усту-пил я ве-ли-ко-го кня-же-ния сво-е-му срод-ни-ку, раз-ве не дал ему я да-ни? Сколь-ко зла те-перь при-чи-ня-ет мо-ей от-чине князь Ге-ор-гий! Я пре-тер-пел все, ду-мая, что бе-да эта ско-ро кон-чит-ся. Ныне же ви-жу, что они ищут мо-ей го-ло-вы. Ни в чем не ви-но-вен я пе-ред ним; ес-ли же ви-но-вен, ска-жи-те, в чем?»

Епи-скоп и бо-яре, про-ли-вая сле-зы, в один го-лос от-ве-ча-ли кня-зю: «Ты прав, князь наш, во всем. Пе-ред пле-мян-ни-ком тво-им ты об-на-ру-жил та-кое сми-ре-ние, а они - князь Ге-ор-гий с Кав-га-ды-ем - за это взя-ли твою во-лость. Те-перь хо-тят опу-сто-шить и дру-гую по-ло-ви-ну тво-е-го кня-же-ства. Иди же про-тив них, го-су-дарь, а мы го-то-вы за те-бя сло-жить свои го-ло-вы».

Свя-тый Ми-ха-ил от-ве-тил: «Бра-тия! Вам из-вест-но, что ска-зал Гос-подь во свя-том Еван-ге-лии: Боль-ши сея люб-ве ник-то-же имать, да кто ду-шу свою по-ло-жит за дру-ги своя (). Ныне нам пред-сто-ит от-дать свою жизнь не за од-но-го или двух из на-ших ближ-них, но за мно-же-ство на-ро-да, пле-нен-но-го и из-би-то-го вра-га-ми, за жен и до-че-рей, осквер-нен-ных по-га-ны-ми. Ес-ли по-ло-жим ду-шу свою за столь-ких лю-дей, сло-во Гос-подне нам вме-нит-ся во спа-се-ние».

Свя-той князь Ми-ха-ил со-брал пол-ки свои и му-же-ствен-но вы-шел на-встре-чу непри-я-те-лю. 22 де-каб-ря 1317 го-да вра-ги встре-ти-лись в со-ро-ка вер-стах от Тве-ри, при се-ле Бор-те-не-ве. Про-изо-шла ве-ли-кая бит-ва. Вой-ско мос-ков-ско-го кня-зя не вы-дер-жа-ло и по-спеш-но по-бе-жа-ло. Князь Ми-ха-ил пре-сле-до-вал вра-гов, и бес-чис-лен-ное мно-же-ство во-и-нов, по-би-тых и смя-тых ко-ня-ми, усе-я-ли рат-ное по-ле; они ле-жа-ли, как сно-пы на по-ле во вре-мя жат-вы. Ве-ли-кий князь Ге-ор-гий с остат-ком вой-ска бе-жал в Тор-жок, а от-ту-да - в Ве-ли-кий Нов-го-род. Его же-на Кон-ча-ка-Ага-фия, брат Бо-рис и мно-го кня-зей и бо-яр, а так-же и та-тар, взя-то бы-ло по-бе-ди-те-ля-ми в плен. До-спе-хи са-мо-го свя-то-го Ми-ха-и-ла бы-ли все ис-се-че-ны, но на те-ле не ока-за-лось ни од-ной ра-ны. Князь от-пу-стил на во-лю мно-гих рус-ских плен-ни-ков, за-хва-чен-ных та-та-ра-ми Кав-га-дыя. С ве-ли-кой ра-до-стью воз-вра-тил-ся свя-той Ми-ха-ил в Тверь и го-ря-чо бла-го-да-рил за да-ро-ван-ную по-бе-ду Гос-по-да, Пре-чи-стую Его Ма-терь и свя-то-го Ар-хи-стра-ти-га Ми-ха-и-ла.

Ви-дя по-ра-же-ние Ге-ор-гия, Кав-га-дый ве-лел сво-ей дру-жине бе-жать в стан, а на дру-гой день по-сле бит-вы явил-ся в Тверь и про-сил ми-ра. Свя-той Ми-ха-ил при-нял его с че-стью, а та-та-ры об-ма-ном го-во-ри-ли кня-зю: «От-ныне мы твои. Без по-ве-ле-ния ха-на при-хо-ди-ли мы на те-бя с Ге-ор-ги-ем; мы ви-но-ва-ты и бо-им-ся гне-ва ца-ря за то, что мно-го про-ли-ли кро-ви».

Свя-той Ми-ха-ил, по-ве-рив их льсти-вым ре-чам, щед-ро ода-рил Кав-га-дыя и его сви-ту и от-пу-стил с че-стью.

Меж-ду тем ве-ли-кий князь со-брал из нов-го-род-цев и пско-ви-чей но-вое вой-ско и с ним сно-ва дви-нул-ся к Тве-ри. Вой-ско встре-ти-лось на Вол-ге, око-ло Си-не-ев-ско-го бро-да. Свя-той Ми-ха-ил не хо-тел еще раз на-прас-но про-ли-вать хри-сти-ан-скую кровь; кня-зья за-клю-чи-ли мир. Свя-той Ми-ха-ил да-же пред-ла-гал кня-зю Ге-ор-гию вме-сте от-пра-вить-ся в Ор-ду и там пе-ред ха-ном хо-да-тай-ство-вать за Рус-скую зем-лю.

Меж-ду тем в Тве-ри скон-ча-лась су-пру-га ве-ли-ко-го кня-зя, сест-ра ха-на. Про-нес-ся слух, что ве-ли-кую кня-ги-ню в Тве-ри отра-ви-ли. Мос-ков-ский князь и Кав-га-дый сго-во-ри-лись дей-ство-вать за-од-но. Ге-ор-гий от-пра-вил-ся в Ор-ду со мно-же-ством кня-зей и бо-яр. По-спе-шил в Ор-ду и Кав-га-дый. Они на-пи-са-ли на свя-то-го Ми-ха-и-ла мно-гие лже-сви-де-тель-ства и вы-зва-ли гнев ха-на. На него кле-ве-та-ли ха-ну, буд-то, со-брав мно-го да-ни по го-ро-дам, князь хо-тел бе-жать к нем-цам, а к ха-ну ид-ти не хо-тел, что во-об-ще он не по-ви-ну-ет-ся хан-ской вла-сти. То-гда свя-той князь от-пра-вил в Ор-ду сво-е-го 12-лет-не-го сы-на Кон-стан-ти-на, ве-ро-ят-но, в ка-че-стве за-лож-ни-ка. Раз-гне-ван-ный Уз-бек ве-лел по-са-дить кня-зя Кон-стан-ти-на Ми-хай-ло-ви-ча под стра-жу и умо-рить его го-ло-дом, но ха-ну со-вет-ни-ки его ска-за-ли, что ес-ли он умо-рит так сы-на, то отец его ни-ко-гда не при-е-дет в Ор-ду. Кон-стан-ти-на от-пу-сти-ли. Кав-га-дыю не хо-те-лось, чтобы Твер-ской князь при-е-хал в Ор-ду и успел оправ-дать-ся. По-это-му он по-слал та-тар пе-ре-хва-тить его и убить. Од-на-ко это не уда-лось. То-гда он стал го-во-рить ха-ну, что Ми-ха-ил в Ор-ду не при-е-дет и что на-до ско-рее по-сы-лать на него вой-ско. Но 6-го ав-гу-ста 1318 го-да бла-го-вер-ный князь Ми-ха-ил от-пра-вил-ся к ха-ну, взяв бла-го-сло-ве-ние у епи-ско-па Вар-со-но-фия и у сво-е-го ду-хов-но-го от-ца игу-ме-на Иоан-на. Про-стил-ся свя-той князь с близ-ки-ми сво-и-ми на бе-ре-гу ре-ки Нер-ли. Он ис-по-ве-дал-ся пе-ред от-цом ду-хов-ным и рас-крыл ему ду-шу свою. «От-че, - го-во-рил свя-той князь, - мно-го за-бо-тил-ся я о том, чтобы по-мочь хри-сти-а-нам, но за гре-хи мои им при-хо-дит-ся тер-петь мно-го тя-го-стей из-за на-ших раз-до-ров. Те-перь бла-го-сло-ви ме-ня, от-че: мо-жет быть, мне при-дет-ся про-лить кровь мою за на-род пра-во-слав-ный. Гос-подь да по-даст мне от-пу-ще-ние пре-гре-ше-ний, да нис-по-шлет хри-сти-а-нам по-кой».

До ре-ки Нер-ли свя-то-го Ми-ха-и-ла про-во-жа-ли су-пру-га кня-ги-ня Ан-на и сын его князь Ва-си-лий. Здесь свя-той князь на-ве-ки про-стил-ся с ни-ми; пре-по-дав им свое бла-го-сло-ве-ние, он от-пра-вил-ся в путь. Неутеш-но пла-ка-ла кня-ги-ня, пред-чув-ствуя бе-ду и про-ща-ясь со сво-им су-пру-гом. Она вер-ну-лась с кня-зем Ва-си-ли-ем в Тверь. А свя-той Ми-ха-ил взял с со-бою двух дру-гих сы-но-вей - Ди-мит-рия и Алек-сандра. Во Вла-ди-ми-ре их встре-тил хан-ский по-сол Ах-мыл. «Спе-ши в Ор-ду, - ска-зал он свя-то-му Ми-ха-и-лу, - хан ждет те-бя; ес-ли через ме-сяц ты не явишь-ся, царь ре-шил ид-ти вой-ной на твою об-ласть. Кав-га-дый ого-во-рил те-бя пе-ред ха-ном, что ты не при-дешь к нему».

То-гда бо-яре ста-ли от-го-ва-ри-вать кня-зя от по-езд-ки к ха-ну: «Вот сын твой в Ор-де, по-шли еще дру-го-го». Так-же и сы-но-вья го-во-ри-ли ему: «Воз-люб-лен-ный ро-ди-тель, не ез-ди сам в Ор-ду, луч-ше по-шли ко-го-ли-бо из нас; ведь на те-бя воз-ве-ли кле-ве-ту пе-ред ха-ном. Пе-ре-жди до тех пор, по-ка прой-дет его гнев».

Но свя-той Ми-ха-ил с твер-до-стью от-ве-чал: «Знай-те, мои до-ро-гие де-ти, не вас тре-бу-ет хан, но ме-ня; мо-ей го-ло-вы он хо-чет. Ес-ли я укло-нюсь от по-езд-ки к ха-ну, то от-чи-на моя бу-дет опу-сто-ше-на и мно-же-ство хри-сти-ан из-би-то, да и сам я не из-бег-ну то-гда смер-ти; не луч-ше ли же ныне по-ло-жить мне свою ду-шу за мно-гих».

Же-лая уте-шить сво-их де-тей и пре-дан-ных ему бо-яр, князь на-пом-нил им о свя-том ве-ли-ко-му-че-ни-ке Ди-мит-рии Со-лун-ском, ко-то-рый ска-зал: «Гос-по-ди, ес-ли по-гу-бишь сей го-род, то и я с ним по-гиб-ну; ес-ли же Ты спа-сешь его, то и я с ним спа-сен бу-ду».

По-сле то-го князь на-став-лял сы-но-вей сво-их, за-по-ве-дал их жить доб-ро-де-тель-но и бла-го-че-сти-во. Го-то-вясь к смер-ти, он на-пи-сал за-ве-ща-ние, рас-пре-де-лил меж-ду сы-но-вья-ми го-ро-да сво-е-го кня-же-ства и про-стил-ся с ни-ми. Пла-ка-ли де-ти, от-пус-кая от-ца в Ор-ду на вер-ную смерть, и ед-ва мог-ли рас-стать-ся с ним. Свя-той Ми-ха-ил от-пу-стил де-тей сво-их в Тверь и по-ехал к ха-ну с бо-яра-ми. 6 сен-тяб-ря он при-был на устье До-на, где ко-че-ва-ла то-гда Ор-да. Здесь свя-той Ми-ха-ил уви-дал-ся со сво-им сы-ном Кон-стан-ти-ном. По обы-чаю, князь щед-ро ода-рил ха-на, его жен и при-бли-жен-ных. Хан сна-ча-ла до-воль-но ми-ло-сти-во об-хо-дил-ся с Ми-ха-и-лом. Он да-же дал кня-зю при-ста-ва, чтобы тот за-щи-щал его от оскорб-ле-ний. Пол-то-ра ме-ся-ца про-был свя-той Ми-ха-ил в Ор-де. Но злоб-ный Кав-га-дый не пе-ре-ста-вал кле-ве-тать на него. На-ко-нец Уз-бек ска-зал сво-им вель-мо-жам: «Что вы го-во-ри-ли мне на кня-зя Ми-ха-и-ла? Бес-при-страст-но рас-су-ди-те его с кня-зем Ге-ор-ги-ем и ска-жи-те, кто из них ви-но-ват; пра-во-го я на-гра-жу, а ви-но-ва-то-го пре-дам каз-ни».

И не знал же-сто-кий хан, что каз-нью он спле-тал свя-то-му кня-зю неувя-да-е-мый ве-нец му-че-ни-ка.

Непра-ве-ден был суд над свя-тым Ми-ха-и-лом. Су-ди-я-ми бы-ли злоб-ный Кав-га-дый с дру-ги-ми сво-и-ми еди-но-мыш-лен-ни-ка-ми. Со-брав-шись в од-ну ве-жу (па-лат-ка, ки-бит-ка, ша-тер ко-чев-ни-ков), вель-мо-жи ха-на при-зва-ли свя-то-го кня-зя и ко-вар-но из-мыш-ля-ли его ви-ны: они утвер-жда-ли, буд-то Ми-ха-ил со-би-рал по го-ро-дам боль-шую дань и не пла-тил ха-ну вы-хо-да. Невин-ный стра-да-лец, лю-бя прав-ду и го-во-ря толь-ко ис-ти-ну, бес-страш-но об-ли-чал лож-ные по-ка-за-ния сво-их су-дей. Од-на-ко Кав-га-дый не толь-ко был су-дьей, но и об-ви-ни-те-лем и лжи-вым сви-де-те-лем про-тив свя-то-го: он от-вер-гал все оправ-да-ния свя-то-го Ми-ха-и-ла, ис-пол-нен-ные ис-ти-ны, воз-во-дил лож-ные об-ви-не-ния на доб-лест-но-го кня-зя и оправ-дал сво-их сто-рон-ни-ков. По-сле это-го раз-би-ра-тель-ства при-страст-ные судьи до-нес-ли ха-ну, что свя-той Ми-ха-ил ви-но-вен и за-слу-жи-ва-ет смер-ти. Но хан не ре-шил-ся сра-зу осу-дить его на смерт-ную казнь и при-ка-зал сно-ва пе-ре-смот-реть его де-ло. Так окон-чи-лось пер-вое раз-би-ра-тель-ство де-ла. Через неде-лю свя-то-го Ми-ха-и-ла опять при-зва-ли на суд; на этот раз при-ве-ли его уже в око-вах. Судьи вы-ста-ви-ли про-тив кня-зя сле-ду-ю-щие об-ви-не-ния: «Ты был горд и не по-ко-рял-ся ха-ну, сра-мил его посла и бил-ся с ним; по-бил мно-гих та-тар и не да-вал ха-ну да-ни; со-би-рал-ся с каз-ною бе-жать к нем-цам; по-сы-лал каз-ну па-пе; умо-рил кня-ги-ню Ге-ор-гия».

Бла-го-вер-ный же князь Ми-ха-ил так оправ-ды-вал-ся от этих об-ви-не-ний и кле-вет: «Ца-рю я по-ко-рен. Сколь-ко да-ни пла-тил ха-ну, на то у ме-ня есть рос-пись. В бой с по-слом хан-ским я всту-пил по нево-ле: он при-шел на ме-ня с кня-зем Мос-ков-ским; не дер-жал я посла в пле-ну, но с че-стью от-пу-стил его в Ор-ду. А отра-вить же-ну кня-зя Ге-ор-гия, Бог то-му сви-де-тель, у ме-ня и по-мыс-ла ни-ко-гда не бы-ло. Вспом-нил бы брат мой Ге-ор-гий Да-ни-и-ло-вич мою друж-бу и лю-бовь к нему. Еще от-цу его я не раз по-мо-гал в бе-дах и ему не был со-пер-ни-ком. Он сам вос-стал на ме-ня и хо-тел всем вла-деть про-тив-но на-ше-му обы-чаю. Су-ди-те же ме-ня спра-вед-ли-во и ми-ло-сти-во».

Но нечест-ные судьи по-ис-ти-не упо-до-би-лись тем, ко-то-рые, по сло-ву псал-мо-пев-ца, уста имут, и не воз-гла-го-лют, очи имут и не узрят, уши имут и не услы-шат (). Они за-ра-нее ре-ши-ли умерт-вить свя-то-го кня-зя, и Кав-га-дый с яро-стью от-ве-тил ему: «Не до-сто-ин ты ми-ло-сти, а до-сто-ин смер-ти». Вель-мо-жи до-нес-ли ха-ну, что и те-перь они убеж-де-ны в ви-нов-но-сти кня-зя Ми-ха-и-ла и что он до-сто-ин смер-ти. Уз-бек ска-зал на это: «Ес-ли это спра-вед-ли-во, то так и сде-лай-те». По-сле при-го-во-ра они при-ста-ви-ли к осуж-ден-но-му семь сто-ро-жей, свя-за-ли кня-зя, раз-гра-би-ли его одеж-ду; в то же вре-мя они про-гна-ли от него всех его бо-яр и слуг, при-чем силь-но из-би-ли их; уда-ли-ли и от-ца его ду-хов-но-го игу-ме-на Алек-сандра.

Так свя-той остал-ся один в ру-ках без-бож-ных. Од-но лишь уте-ше-ние оста-ва-лось ему - мо-лит-ва, и бла-жен-ный стра-сто-тер-пец, не пи-тая зло-бы на вра-гов сво-их, стал вос-пе-вать бо-го-дух-но-вен-ные псал-мы Да-ви-до-вы. На дру-гое день - это бы-ло вос-кре-се-нье - та-та-ры воз-ло-жи-ли на выю свя-то-го тя-же-лую ко-ло-ду, чтобы уве-ли-чить му-че-ния бла-жен-но-го; но он с кро-то-стью мо-лил-ся и взы-вал: «Сла-ва Те-бе, Вла-ды-ко Че-ло-ве-ко-люб-че, что Ты спо-до-бил ме-ня по-ло-жить ныне на-ча-ло му-че-нию мо-е-му, удо-стой же ме-ня и кон-чить по-двиг сей: да не сму-тят ме-ня сло-ва лу-ка-вых и угро-зы нече-сти-вых да не устра-шат ме-ня».

В то вре-мя хан дви-нул-ся на охо-ту к бе-ре-гам Те-ре-ка. По обы-чаю, его долж-на бы-ла со-про-вож-дать вся Ор-да. По-влек-ли так-же и свя-то-го Ми-ха-и-ла. Тя-гост-но бы-ло это пе-ре-дви-же-ние для свя-то-го стра-даль-ца. На вые его ле-жа-ла тя-же-лая ко-ло-да; каж-дую ночь в ту же са-мую ко-ло-ду за-клю-ча-ли и ру-ки свя-то-го. Од-но лишь уте-ша-ло его: к нему бы-ли до-пу-ще-ны игу-мен, иереи и сын его Кон-стан-тин. Все вре-мя пу-те-ше-ствия сво-е-го свя-той Ми-ха-ил про-во-дил в по-сте, каж-дую неде-лю он ис-по-ве-до-вал-ся и при-об-щал-ся свя-тых Хри-сто-вых Та-ин. Бла-го-че-сти-вый князь еще смо-ло-ду имел обы-чай каж-дую ночь петь псал-мы Да-ви-да. Тем бо-лее те-перь, осуж-ден-ный на смерть, он уте-шал се-бя пе-ни-ем псал-мов. Но так как вра-ги за-клю-чи-ли ру-ки стра-даль-ца в ко-ло-ду, то пе-ред ним с разо-гну-той Псал-ти-рью сто-ял от-рок и пе-ре-вер-ты-вал ли-сты.

Так мо-лил-ся стра-сто-тер-пец со сле-за-ми вся-кую ночь. Днем ли-це его бы-ло яс-но и свет-ло; сво-им крот-ким сло-вом он уте-шал окру-жа-ю-щих и ста-рал-ся обод-рить их: «Не пе-чаль-тесь и не скор-би-те, дру-ги мои, не огор-чай-тесь тем, что тот, ко-то-ро-го вы при-вык-ли ви-деть преж-де в кня-же-ском оде-я-нии, те-перь за-ко-ван в ко-ло-ду. Вспом-ни-те, сколь-ко благ я по-лу-чил в сво-ей жиз-ни, неуже-ли же я не хо-чу по-тер-петь за них? И что зна-чит сия вре-мен-ная му-ка в срав-не-нии с бес-чис-лен-ны-ми гре-ха-ми мо-и-ми? Еще бо-лее дол-жен я стра-дать, чтобы по-лу-чить про-ще-ние за свои гре-хи. Вспом-ни-те, сам пра-вед-ный и бла-го-че-сти-вый Иов, бу-дучи чист, пре-тер-пел мно-го стра-да-ний. Вас пе-ча-лит ко-ло-да? Не скор-би-те, дру-зья мои, - ско-ро ее не бу-дет на вые мо-ей».

Злоб-ный Кав-га-дый и те-перь не остав-лял уз-ни-ка, но ста-рал-ся уве-ли-чи-вать его стра-да-ния. С це-лью над-ру-гать-ся над свя-тым Ми-ха-и-лом он ве-лел вы-ве-сти его на тор-ги, где бы-ло мно-го на-ро-да. Здесь он при-ка-зал по-ста-вить свя-то-го кня-зя на ко-ле-ни пе-ред со-бой, на-сме-хал-ся над ним, го-во-рил ему мно-го до-са-ди-тель-ных слов. По-том, как бы тро-ну-тый со-стра-да-ни-ем, об-ра-тил-ся к нему со сле-ду-ю-щей ре-чью: «Знай, Ми-ха-ил, та-ков су-ще-ству-ет обы-чай у ха-на: ес-ли он раз-гне-ва-ет-ся на ко-го, да-же из сво-их род-ствен-ни-ков, то при-ка-зы-ва-ет дер-жать его в ко-ло-де. Но ко-гда гнев его прой-дет, то-гда он воз-вра-ща-ет опаль-но-му преж-ние по-че-сти. Так и те-бя зав-тра или по-сле-зав-тра осво-бо-дят, и ты бу-дешь в боль-шей че-сти».

За-тем, об-ра-тясь к сто-ро-жам, ска-зал им: «По-че-му вы не сни-ме-те с него ко-ло-ды?»

По-ни-мая, что Кав-га-дый из-де-ва-ет-ся над несчаст-ным уз-ни-ком, они от-ве-ча-ли с улыб-кой: «Мы сни-мем ее зав-тра или по-сле-зав-тра, как ты ска-зал». - «Так под-дер-жи-те те-перь ко-ло-ду, чтобы она не да-ви-ла ему плеч».

Один из сто-ро-жей стал под-дер-жи-вать ко-ло-ду, по-ка му-чи-тель пред-ла-гал свя-то-му раз-лич-ные во-про-сы. Но на-ро-ду Кав-га-дый ска-зал, что князь за свои ви-ны осуж-ден ха-ном на смерть. На-ко-нец, над-ру-гав-шись над свя-тым кня-зем, Кав-га-дый ве-лел от-ве-сти его. Немно-го отой-дя, свя-той Ми-ха-ил за-хо-тел от-дох-нуть. Сбе-жа-лась раз-но-пле-мен-ная тол-па празд-ных зри-те-лей: нем-цы, гре-ки, ли-тов-цы, рус-ские, и с лю-бо-пыт-ством смот-ре-ли на то-го, кто си-дел преж-де на ве-ли-ко-кня-же-ском пре-сто-ле в че-сти и сла-ве, а ныне в око-вах пе-ре-но-сит по-ру-га-ние. Один из кня-же-ских от-ро-ков ска-зал свя-то-му му-че-ни-ку: «Князь, не луч-ше ли те-бе ид-ти в свою па-лат-ку и там от-дох-нуть? Ты ви-дишь, здесь сто-ит мно-же-ство на-ро-да, все смот-рят на те-бя».

И аз бых по-но-ше-ние им: ви-де-ша мя, по-ки-ва-ша гла-ва-ми сво-и-ми (), - от-ве-чал стра-да-лец сло-ва-ми Свя-щен-но-го Пи-са-ния. - Но не пре-ста-ну упо-вать на Те-бя, Гос-по-ди, яко ты еси ис-тор-гий мя из чре-ва, упо-ва-ние мое от сос-цу ма-те-ре мо-ея ().

Князь встал и на-пра-вил-ся к сво-е-му шат-ру. С то-го вре-ме-ни на очах Хри-сто-ва стра-даль-ца все-гда бы-ли сле-зы, ибо он про-ви-дел свою ско-рую кон-чи-ну.

Меж-ду тем Ор-да оста-но-ви-лась за ре-кою Те-ре-ком, под го-ро-дом Де-дя-ко-вым, неда-ле-ко от го-ро-да Дер-бен-та. Уже два-дцать шесть дней то-мил-ся свя-той стра-да-лец. Не раз слу-ги пред-ла-га-ли ему: «Гос-по-дин наш, ве-ли-кий князь, уже го-то-вы у нас для те-бя про-вод-ни-ки и ко-ни. Бе-ги в го-ры, спа-си се-бе жизнь». Но свя-той князь твер-до от-ве-чал им: «Я и преж-де ни-ко-гда не бе-гал от вра-гов мо-их, не сде-лаю се-го и ныне. Ес-ли я один спа-сусь, а бо-яре и слу-ги мои оста-нут-ся здесь в бе-де, то ка-кая мне честь бу-дет за это? Не мо-гу сде-лать это-го. Да бу-дет Гос-под-ня во-ля!»

22 но-яб-ря ра-но утром свя-той Ми-ха-ил ве-лел со-вер-шить за-ут-ре-ню и Бо-же-ствен-ную ли-тур-гию. С сер-деч-ным вни-ма-ни-ем, об-ли-ва-ясь сле-за-ми, слу-шал свя-той князь бо-же-ствен-ную служ-бу, сам про-чи-тал пра-ви-ло пе-ред При-ча-ще-ни-ем. Бла-го-вер-ный князь ис-по-ве-дал-ся и при-об-щил-ся свя-тых Хри-сто-вых Та-ин. Он го-то-вил-ся к смер-ти, по-то-му что той но-чью ви-дел сон, из-ве-щав-ший его о кон-чине. По-сле ли-тур-гии князь про-стил-ся с ду-хо-вен-ством, ко-то-рое бы-ло с ним (игу-мен, два иеро-мо-на-ха, два свя-щен-ни-ка и диа-кон): каж-до-го це-ло-вал, слез-но про-сил не за-бы-вать его и все-гда по-ми-нать в сво-их мо-лит-вах. По-том он по-звал к се-бе сы-на, кня-зя Кон-стан-ти-на. Свя-той Ми-ха-ил дал ему по-след-нее на-став-ле-ние о том, как на-до дер-жать ему пра-во-слав-ную ве-ру, по-чи-тать хра-мы Бо-жии, ду-хов-ный и ино-че-ский чин, бла-го-тво-рить стран-ным и ни-щим. За-тем стра-да-лец-князь сде-лал рас-по-ря-же-ние о сво-ей от-чине, о бо-ярах и слу-гах, при-ка-зы-вая об-хо-дить-ся с ни-ми вни-ма-тель-но и ми-ло-сти-во. По-сле то-го он ска-зал: «Дай-те мне Псал-тирь, ибо серд-це мое ис-пол-не-но сму-ще-ни-ем». Ко-гда он разо-гнул кни-гу, ему от-кры-лись сле-ду-ю-щие сло-ва: «Серд-це мое смя-те-ся во мне, и бо-язнь смер-ти на-па-де на мя (). Свя-той Ми-ха-ил ска-зал иере-ям, быв-шим с ним: «Ска-жи-те мне, что озна-ча-ют сло-ва сии?» Они от-ве-ча-ли ему: «Го-су-дарь, да не сму-ща-ет-ся серд-це твое сло-ва-ми си-ми, ибо в том же псал-ме ска-за-но: Воз-вер-зи на Гос-по-да пе-чаль твою, и Той тя пре-пи-та-ет ()».

Сло-ва эти уте-ши-ли стра-даль-ца, и он про-дол-жал чте-ние псал-мов Да-ви-до-вых. Вдруг в ша-тер вбе-га-ет кня-же-ский от-рок; он был бле-ден и ис-пу-ган-ным го-ло-сом ска-зал: «Го-су-дарь, идут Кав-га-дый и Ге-ор-гий со мно-же-ством на-ро-да и пря-мо к тво-е-му шат-ру». То-гда бла-жен-ный стра-да-лец крот-ко за-ме-тил: «Знаю, за-чем они идут, - убить ме-ня». За-тем он ото-слал сы-на сво-е-го Кон-стан-ти-на под по-кро-ви-тель-ство же-ны ха-на. Меж-ду тем без-бож-ные убий-цы бы-ли уже неда-ле-ко от ве-жи свя-то-го Ми-ха-и-ла. Кав-га-дый и Ге-ор-гий оста-но-ви-лись на тор-гу, неда-ле-ко от шат-ра свя-то-го Ми-ха-и-ла, и со-шли с ко-ней. От-сю-да они по-сла-ли убийц к свя-то-му кня-зю. Как ди-кие зве-ри, убий-цы вско-чи-ли в ша-тер, разо-гна-ли всех кня-же-ских слуг. Свя-той в то вре-мя сто-ял на мо-лит-ве и по-след-ний раз на зем-ле про-слав-лял сво-е-го Со-зда-те-ля. Схва-тив свя-то-го за ко-ло-ду, убий-цы уда-ри-ли его о сте-ну, так что сте-на шат-ра про-ло-ми-лась. Князь под-нял-ся бы-ло на но-ги. То-гда лю-тые убий-цы всей тол-пой на-бро-си-лись на него, топ-та-ли но-га-ми, неми-ло-серд-но би-ли; по-том один из них, Ро-ман-цев, вы-хва-тив нож, по-ра-зил им свя-то-го кня-зя в бок и по-вер-нул несколь-ко раз нож в ране, на-ко-нец, вы-ре-зал серд-це. Так пре-дал в ру-ки Гос-по-да свя-тую ду-шу свою стра-да-лец Хри-стов. Му-че-ни-че-ская кон-чи-на свя-то-го Ми-ха-и-ла по-сле-до-ва-ла в сре-ду, 22 но-яб-ря 1318 г., в тре-тьем ча-су дня.

Тол-па та-тар и рус-ских, быв-ших в Ор-де, на-бро-си-лась на па-лат-ку уби-то-го кня-зя и раз-гра-би-ла ее. Свя-тое и чест-ное те-ло му-че-ни-ка бы-ло бро-ше-но и ле-жа-ло без вся-ко-го по-кро-ва, ибо убий-цы со-рва-ли со свя-то-го кня-зя оде-я-ние. Один из зло-де-ев при-шел на торг к Кав-га-дыю и Ге-ор-гию и ска-зал им: «При-ка-за-ние ва-ше ис-пол-не-но».

То-гда Кав-га-дый с кня-зем быст-ро подъ-е-ха-ли к па-лат-ке. Уви-дев об-на-жен-ное те-ло кня-зя, Кав-га-дый с уко-ром ска-зал Ге-ор-гию: «Раз-ве он не стар-ший те-бе брат, все рав-но как отец? Что же те-ло его ле-жит без по-кро-ва, бро-шен-ное на по-ру-га-ние всем? Возь-ми его и ве-зи в свою зем-лю, по-гре-би в от-чине его по ва-ше-му обы-чаю».

Князь Ге-ор-гий по-слу-шал это-го со-ве-та. Он ве-лел сво-им слу-гам при-крыть об-на-жен-ное те-ло свя-то-го, и один из них по-крыл его сво-ей верх-ней одеж-дой. По-том князь при-ка-зал по-ло-жить те-ло на боль-шую дос-ку, а дос-ку под-нять на по-воз-ку и креп-ко при-вя-зать.

Сын кня-зя-му-че-ни-ка Кон-стан-тин, неко-то-рые бо-яре и слу-ги ед-ва успе-ли убе-жать к жене ха-на и, поль-зу-ясь по-кро-ви-тель-ством та-тар-ской ца-ри-цы, из-бег-ли злой смер-ти. Дру-гие бо-яре и слу-ги Твер-ско-го кня-зя бы-ли раз-де-ты, под-вер-ну-ты по-бо-ям и за-ко-ва-ны в же-ле-за. Пре-дав смер-ти свя-то-го Ми-ха-и-ла, сто-рон-ни-ки кня-зя Ге-ор-гия - кня-зья и бо-яре - со-бра-лись в од-ну ве-жу, пи-ли ви-но, и каж-дый хва-лил-ся тем, ка-кую ви-ну он вы-ду-мал на стра-даль-ца.

Свя-тое те-ло кня-зя Ми-ха-и-ла, по при-ка-за-нию Ге-ор-гия, по-вез-ли в ре-ку Адежь (что зна-чит - го-ресть). Но-чью два сто-ро-жа бы-ли при-став-ле-ны охра-нять его. Но силь-ный страх на-пал на них; сто-ро-жа бро-си-лись бе-жать от по-воз-ки, где ле-жа-ло те-ло свя-то-го му-че-ни-ка. Ра-но утром они воз-вра-ти-лись на свое ме-сто, и ви-дят див-ное чу-до: к по-воз-ке при-вя-за-на од-на толь-ко дос-ка, те-ло же ле-жа-ло осо-бо, ра-ной к зем-ле, при-чем из яз-вы вы-шло мно-го кро-ви. Пра-вая ру-ка свя-то-го бы-ла под-ло-же-на под ли-це его, а ле-вая на-хо-ди-лась у ра-ны. Уди-ви-тель-но то, что в сте-пи рыс-ка-ло мно-го хищ-ных зве-рей, и ни один из них не смел при-кос-нуть-ся к свя-тым остан-кам му-че-ни-ка. Так по-ис-ти-не смерть пра-вед-ни-ков чест-на; смерть же греш-ни-ков лю-та. Злоб-ный че-ло-ве-ко-убий-ца Кав-га-дый не из-бег пра-вед-но-го су-да Бо-жия: вско-ре он был каз-нен по при-ка-за-нию ха-на Уз-бе-ка.

В ту же ночь мно-гие из хри-сти-ан и ино-вер-ных ви-де-ли, как два об-ла-ка осе-ня-ли то ме-сто, где на-хо-ди-лось чест-ное те-ло уби-ен-но-го кня-зя. Они то схо-ди-лись, то рас-хо-ди-лись и си-я-ли, точ-но солн-це. Утром го-во-ри-ли: «Князь Ми-ха-ил - свя-той. Он убит непо-вин-но».

От ре-ки Аде-жи те-ло свя-то-го по-вез-ли в Ма-д-жа-ры. Здесь куп-цы, знав-шие свя-то-го Ми-ха-и-ла, хо-те-ли при-крыть те-ло его до-ро-ги-ми тка-ня-ми и по-ста-вить в свя-том хра-ме. Од-на-ко бо-яре кня-зя Ге-ор-гия не поз-во-ля-ли им сде-лать это-го; они по-ме-сти-ли его в хле-ву и при-ста-ви-ли стра-жу. Но Бог про-сла-вил див-ным об-ра-зом мо-щи Сво-е-го угод-ни-ка: мно-гие из жи-те-лей по но-чам ви-да-ли, что над тем ме-стом под-ни-мал-ся ог-нен-ный столб от зем-ли до небес. Дру-гие же ви-де-ли ра-ду-гу, ко-то-рая скло-ня-лась над тем хле-вом. От-сю-да мо-щи свя-то-го Ми-ха-и-ла по-вез-ли да-лее; по-воз-ка со свя-ты-ми остан-ка-ми бла-го-вер-но-го кня-зя подъ-ез-жа-ла к Без-де-жу, и неко-то-рые из жи-те-лей то-го го-ро-да ви-де-ли, что мно-же-ство на-ро-да со све-ча-ми и ка-ди-ла-ми окру-жа-ло те-ло му-че-ни-ка, свет-лые всад-ни-ки но-си-лись в воз-ду-хе над ко-лес-ни-цей. Ко-гда те-ло свя-то-го при-вез-ли в сей го-род, про-во-жа-тые не поз-во-ли-ли по-ста-вить его в церк-ви, но по-ме-сти-ли на дво-ре и сте-рег-ли це-лую ночь. Один сто-рож осме-лил-ся лечь на по-воз-ку, где ле-жа-ло те-ло стра-даль-ца. Вдруг неви-ди-мая си-ла от-бро-си-ла его да-ле-ко в сто-ро-ну. Сто-рож по-чув-ство-вал се-бя боль-ным и с ве-ли-ким тру-дом мог под-нять-ся на но-ги, но, рас-ка-яв-шись в сво-ем со-гре-ше-нии, он по-лу-чил ис-це-ле-ние.

На-ко-нец, те-ло кня-зя-му-че-ни-ка при-вез-ли в Моск-ву и по-греб-ли в кремлев-ском Спас-ском мо-на-сты-ре, в церк-ви Пре-об-ра-же-ния. Бла-го-вер-ная кня-ги-ня Ан-на не зна-ла о му-че-ни-че-ской кон-чине сво-е-го су-пру-га. Через год воз-вра-тил-ся от ха-на князь Ге-ор-гий с ве-ли-ко-кня-же-ским яр-лы-ком. Он при-вез с со-бою из Ор-ды твер-ских бо-яр и кня-зя Кон-стан-ти-на Ми-хай-ло-ви-ча. То-гда в Тве-ри узна-ли о смер-ти свя-то-го Ми-ха-и-ла и о по-гре-бе-нии его в Москве. Кня-ги-ня Ан-на и де-ти свя-то-го кня-зя про-си-ли кня-зя Мос-ков-ско-го пе-ре-вез-ти свя-тые мо-щи му-че-ни-ка в Тверь. Ге-ор-гий ед-ва дал свое со-гла-сие. То-гда из Тве-ри от-пра-ви-ли в Моск-ву бо-яр, чтобы они с тор-же-ством пе-ре-вез-ли мо-щи свя-то-го Ми-ха-и-ла. При-быв-шие в Моск-ву спо-до-би-лись узреть див-ное чу-до, ко-то-рым Гос-подь бла-го-во-лил про-сла-вить Сво-е-го угод-ни-ка. Тле-ние со-вер-шен-но не кос-ну-лось его свя-то-го те-ла. По-слан-ные взя-ли гроб с мо-ща-ми свя-то-го и с ве-ли-кой че-стью по-нес-ли его в Тверь. Ко-гда ше-ствие при-бли-жа-лось к го-ро-ду, кня-ги-ня Ан-на со сво-и-ми сы-но-вья-ми Ди-мит-ри-ем, Алек-сан-дром и Ва-си-ли-ем по-еха-ли на-встре-чу Вол-гой в на-са-дах, а епи-скоп Вар-со-но-фий со всем свя-щен-ным со-бо-ром и бес-чис-лен-ное мно-же-ство на-ро-да встре-ти-ли свя-тые мо-щи на бе-ре-гу. Ве-ли-ко бы-ло ры-да-ние; за пла-чем на-ро-да не бы-ло слыш-но цер-ков-но-го пе-ния. Осо-бен-но же горь-ко пла-ка-ла кня-ги-ня Ан-на.

6 сен-тяб-ря 1320 го-да свя-тые мо-щи бла-го-вер-но-го кня-зя Ми-ха-и-ла бы-ли по-гре-бе-ны в по-стро-ен-ном им со-бор-ном хра-ме Пре-об-ра-же-ния Гос-по-да на-ше-го Иису-са Хри-ста, где бы-ли по-гре-бе-ны и ро-ди-те-ли его, ве-ли-кий князь Яро-слав Яро-сла-вич и ве-ли-кая кня-ги-ня Ксе-ния.

Гос-по-ду бы-ло угод-но про-сла-вить Сво-е-го угод-ни-ка мно-ги-ми чу-де-са-ми. Еще до от-кры-тия его чест-ных мо-щей бла-го-че-сти-вые лю-ди мо-ли-лись у его гроб-ни-цы о раз-ре-ше-нии сво-их неду-гов и по-лу-ча-ли ис-це-ле-ние. Мест-ное празд-но-ва-ние бла-го-вер-но-му кня-зю Ми-ха-и-лу в Тве-ри на-ча-лось, ве-ро-ят-но, вско-ре по-сле пе-ре-не-се-ния его мо-щей из Моск-вы; все-рос-сий-ское празд-но-ва-ние ему уста-нов-ле-но на Со-бо-ре 1549 го-да.

В 1606 го-ду на Рус-скую зем-лю на-па-ли по-ля-ки и ли-тов-цы; вра-ги до-стиг-ли Твер-ских пре-де-лов и силь-но опу-сто-ши-ли стра-ну. Но Гос-подь по-слал Рус-ской зем-ле слав-но-го за-щит-ни-ка. Непри-я-те-ли ча-сто ви-де-ли, как из го-ро-да вы-ез-жал див-ный всад-ник на бе-лом коне с об-на-жен-ным ме-чом в ру-ках. Страх то-гда на-па-дал на вра-гов, и они об-ра-ща-лись в бег-ство. Ко-гда пред-во-ди-те-ли непри-я-тель-ско-го вой-ска уви-де-ли ико-ну свя-то-го Ми-ха-и-ла, то они с клят-вой по-ве-да-ли свя-ти-те-лю Твер-ско-му Фео-к-ти-сту (управ-лял Твер-ской епар-хи-ей с 1603 по 1609 гг.), что див-ный всад-ник, ко-то-ро-го они ви-де-ли, и был свя-той Ми-ха-ил.

Нетлен-ные мо-щи му-че-ни-ка-кня-зя бы-ли об-ре-те-ны в 1632 го-ду, 24 но-яб-ря. При этом про-изо-шло мно-го чу-дес у гро-ба свя-то-го. Неко-то-рые ви-де-ли ог-нен-ный столп над со-бор-ным хра-мом, где по-чи-ва-ли чест-ные мо-щи. В 1655 го-ду Тверь по-стиг-ло бед-ствие - на-ча-лось силь-ное мо-ро-вое по-вет-рие, и мно-го лю-дей по-гиб-ло от сей бо-лез-ни. То-гдаш-ний ар-хи-епи-скоп Твер-ской Лав-рен-тий (управ-лял Твер-ской епар-хи-ей с 1654 по 1657 гг.) по бла-го-сло-ве-нию пат-ри-ар-ха пе-ре-ло-жил мо-щи свя-то-го в но-вую ра-ку. При этом гроб-ни-цу свя-то-го но-си-ли во-круг го-ро-да. И с то-го же дня бо-лезнь пре-кра-ти-лась. В вос-по-ми-на-ние о та-ком чу-дес-ном за-ступ-ле-нии свя-то-го Ми-ха-и-ла в Тве-ри был уста-нов-лен крест-ный ход.

Молитвы

Тропарь благоверному князю Михаилу Тверскому, глас 8

Возвы́сив ум твой к Бо́гу,/ и жития́ со А́нгелы возжеле́л еси́,/ тле́нную сла́ву земну́ю оста́вил еси́, блаже́нне,/ и положи́л еси́ ду́шу твою́ за лю́ди твоя́,/ воспpия́л еси́ вене́ц пpоти́ву тpудо́в твои́х, Богому́дpе Михаи́ле,// моли́ Хpиста́ Бо́га о чту́щих любо́вию святу́ю па́мять твою́.

Перевод: Возвысив ум твой к Богу и пожелав жития вместе с Ангелами, тленную славу земную оставил ты, блаженный, и отдал жизнь свою за людей своих, получил венец ты за труды, Богомудрый Михаил, моли Христа Бога о почитающих с любовью святую память твою.

Кондак благоверному князю Михаилу Тверскому, глас 2

Вы́шних ищя́ и земну́ю сла́ву презре́в,/ Це́рковь Бо́жию обагри́л еси́ твое́ю кро́вию,/ за Ню́же и пострада́л еси́, свя́те Михаи́ле,/ заколе́ние непра́ведное прие́м веселя́ся./ Те́мже со А́нгелы предстоя́ Христу́ Бо́гу,// моли́ непреста́нно за вся ны.

Перевод: К Небесному устремляясь и земную славу презрев, Церковь Божию обагрил ты твоей кровью, за Нее же и пострадал ты, святой Михаил, с радостью приняв несправедливую смерть. Потому с Ангелами предстоя Христу Богу, моли непрестанно обо всех нас.

Молитва благоверному князю Михаилу Тверскому

Ди́вный во страда́льцех святы́й благове́рный вели́кий кня́же Михаи́ле! Ве́лия по́двиги и труды́ твоя́, я́же за правове́рие, за Це́рковь Бо́жию и за оте́чество твое́ град Тверь положи́л еси́. Ты, возжела́в вы́шних, оста́вил еси́ тле́нную сла́ву земну́ю, и ревну́я подви́жником Христо́вым, до́блественно противуста́л еси́ я́рости царя́ нечести́ваго и преще́нию зломы́шленнаго его́ воево́ды. Ты, прие́м непра́ведное осужде́ние и заколе́ние, восприя́л еси́ Небе́сное Ца́рствие, и кро́вными ка́плями, я́ко пречу́дным ка́менем, украси́в на главе́ свое́й вене́ц, предстои́ши ны́не на Небесе́х Престо́лу всех Влады́ки с ли́ки А́нгел и со все́ми святы́ми Его́. Сего́ ра́ди, притека́юще к ра́це моще́й твои́х, лобыза́ем о́ныя серде́чными устна́ми и уми́льно к тебе́ взыва́ем: о тезоимени́те небе́сному воево́де вы́шних сил, вели́кий кня́же Михаи́ле! Моли́ся непреста́нно Христу́ Бо́гу за град твой, за лю́ди и за вся правосла́вныя христиа́ны. Бу́ди спобо́рник кре́пок на враго́в правосла́вия Це́ркви Христо́вой. Бу́ди и нам помо́щник улучи́ти вся, к по́льзе на́шей и ко спасе́нию благопотре́бная, охраня́й нас от искуше́ний и напа́стей, приходя́щих во вре́менней жи́зни, и не лиши́ нас хода́тайства твоего́ ко Христу́ Бо́гу, во е́же получи́ти нам прегреше́ний проще́ние и сподо́битися Небе́снаго селе́ния со избра́нными Его́, я́ко да и в сем сла́вится пречестно́е и великоле́пое и́мя Его́ во ве́ки. Ами́нь.

Молитва вторая благоверному князю Михаилу Тверскому

О, святы́й кня́же Михаи́ле! Испроси́ нам, раба́м Бо́жиим (имена) , у Го́спода Бо́га предста́тельством твои́м мир, здра́вие, долгоде́нствие и во всем благоспе́шество. Бу́ди нам помо́щник вся, я́же ко спасе́нию и по́льзе на́шей, восприя́ти; охраня́й нас от искуше́ний и напа́стей, во вре́менней жи́зни приходя́щих, и не лиши́ нас хода́тайства твоего́ ко Христу́ Бо́гу, во е́же получи́ти нам прегреше́ний проще́ние и сподо́битися Небе́снаго селе́ния со избра́нными Его́, я́ко да и в сем сла́вится пречестно́е и великоле́пое и́мя Его́ во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Каноны и Акафисты

Кондак 1

Избранный Богом из земных князей в небесное пресветлое мученическое воинство, от земныя сея юдоли в Царство Небесное преселился еси: положил бо еси душу твою за люди твоя. Темже, яко имеяй дерзновение ко Господу, моли за державу Российскую, за град твой и люди, тебе зовущия:

Икос 1

Ангелов и всея твари Создатель, ангелонравна тя провидев и воителя за Христа непобедима, архистратигу небесных воинств тезоименне тебе нарещися благоустрои. Темже славящя Божие о тебе промышление, яко избранну сосуду Христовы благодати, вопием ти:

Радуйся, равноапостольнаго Владимира благословенная отрасле;

Радуйся, благоверных и благочестивых Ярослава и Ксении чадо.

Радуйся, яко во утробе матере осиротев, всех Бога во отца место обрел еси;

Радуйся, яко под кровом крил Его премудростию и возрастом преспевал еси.

Радуйся, яко отроча доброумно и благонравно был еси;

Радуйся, яко от юности твоея паче всякаго сокровища Христа возлюбил еси.

Радуйся, яко от Бога и человек достойне возлюблен был еси;

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 2

Видевши тя благоверная матерь твоя Ксения, яко Анна Самуила, преспевающа возрастом и премудростию, страхом Божиим и всеми добродетельми украшаема, радовашеся о тебе, благодарно поя премудрости наставнику и смысла подателю Богу: Аллилуиа.

Икос 2

Разум богомудрый имея, яко Соломон, всем сердцем возлюбил еси, блаженне, премудрость Божию, юже и поискал еси прилежно от юности твоея; темже от Бога дарование прием, храмозданием Царю премудрому поревновал еси. Сего ради славяще, зовем ти:

Радуйся, яко храм прекрасен Преображения Господня воздвигл еси;

Радуйся, яко от имений твоих щедро оный украсил еси.

Радуйся, яко всем сердцем благолепие дому Божия возлюбил еси;

Радуйся, яко пребывати в нем паче всех утех мирских изволил еси.

Радуйся, яко и сам храм Божий живый, духовный был еси;

Радуйся, молитвы бо твоя, яко кадило благовонное, Богу принесл еси.

Радуйся, зане усердие молитв и дел твоих, яко всесожжение тучное и жертву непорочную, прият Господь;

Радуйся, яко и ныне паче злата многоценнаго святыя мощи твоя украшают церковь сию.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 3

Сила Вышняго осени тя, и Дух Божий ношашеся над тобою, якоже над Давидом, егда возведе тя Господь на прародительный престол великим князем славнаго града Владимира. Темже священноначальницы и князи, и вси людие согласно радовахуся, благодаряще Бога, возносящаго смиренныя Своя, и поюще Ему: Аллилуиа.

Икос 3

Имея душу боголюбиву и сердце милостиво, егда власть приял еси великокняжую, не изменил еси нрава твоего смиренномудраго и любвеобильнаго: потщался бо еси всяку слезу отъяти от лица страждущих и был еси всем в нуждах помощник. Темже не остави и нас, надеющихся на тя и вопиющих таковая:

Радуйся, святителей и священников любителю и богомудрых иноков собеседниче;

Радуйся, вдов и сирот питателю и обидимых заступниче.

Радуйся, отроком и юношам чистым житием твоим благочестия и целомудрия учителю;

Радуйся, старцев и убогих пристанище, и недугующих и страждущих упокоителю.

Радуйся, добродетельми паче, неже порфирою и виссом, украшенный;

Радуйся, благочестием паче многоценныя диадимы увенчанный.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 4

Бурею властолюбия обуреваем, князь Георгий ласканием и дарами испроси себе у хана великокняжение Владимирское; ты же, смиренномудре, отдав тому законное твое владение, во отеческий град Тверь отшел еси. Не хотя бо пролития крове христианския, дело твое Богу, судящему праведно, предал еси, воспевая Ему: Аллилуиа.

Икос 4

Слышав, яко сродник твой, неудовлився отъятием у тебе великокняжения, в пределы Тверския со многою ратию татарскою вниде, разоряя обители и храмы, веси огнем и мечем истребляя, и Богом врученное ти стадо распужая и расхищая, яко Авраам, домочадцы твоя собрал еси, и совещався с ними, душу твою за святыню Господню и за люди твоя положити восхотел еси. Сего ради и ныне мы благодарно тебе вопием:

Радуйся, княже по сердцу Божию, скорбь твою Богу поведавый;

Радуйся, воеводо благоверный и смиренномудрый, печаль твою на Бога возверзый.

Радуйся, заповедь Христову, еже возлюбити ближняго, яко себе, делы оправдавый;

Радуйся, Моисею и Павлу в ревности о благе и спасении людей твоих поревновавый.

Радуйся, во брани не славы земныя, но ограждения святыни Господней поругаемой искавый;

Радуйся, буйство татарское силою Божиею укротивый.

Радуйся, люди твоя от разорения, плена и лютыя смерти помощию Вышняго оградивый;

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 5

Боготечная звезда воем твоим явился еси, благоверный Михаиле, предъидя бо пред полки твоими, десницею твоею, Богом укрепляемою, разрушил еси врага и местника. Темже, победив сопротивных. Богу, чудодействующему мышцею высокою, сокрушившему брани и спасшему люди Своя, воспел еси Аллилуиа.

Икос 5

Видевше жителие града Твери и всея Тверския области Богом данную ти победу преславную, яко царевну Кончаку и злокозненного воеводу Кавгадыя пленил еси, славу и благодарение Богу приношаху и тебе, заступника своего, похвалами венчаша. Темже и мы днесь, победныя почести тебе восписуя, вопием:

Радуйся, архистратигу сил небесных тезоимените и подражателю, вражия силы сокрушивый;

Радуйся, вождю богохранимый, татарския полчища, яко хананеи, разсеявый.

Радуйся, Аврааме новый, благословенный Богом вышним, Иже покори враги твоя под ноги твоя;

Радуйся, Давиде российский, оружием благоволения Божия венчанный на земли.

Радуйся, княже благоверный и благочестивый, славою и честию превознесенный на небеси;

Радуйся, яко даде тебе Господь благословение во век века и возвесели тя радостию неизреченною пред лицем Своим.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 6

Проповедник православныя веры явился еси, благоверный княже, пред сыны агарянскими; Христа бо, Сына Божия, едино спасение и утешение человеков быти проповедуя словесы богомудрыми и терпением твоим доблим, ведущих научал еси пети Ему: Аллилуиа.

Икос 6

Возсиял еси во светлостех святых, яко солнце, венцем славы увязен на небеси и нетлением телесе прославлен на земли: веры бо ради Христовы пострадав, Царствия благолепие и венец доброты от руки Господни приял еси. Темже, предстоя престолу славы, поминай нас, похваляющих тя и глаголющих:

Радуйся, страстотерпче Христов, во всем житии твоем верный Божий служителю;

Радуйся, Бога выну славивый на земли, и ныне ангелом и архангелом сожителю.

Радуйся, за труд любве и подвиги благочестия с преподобными и праведными прославленный;

Радуйся, за страдания твоя и терпение крепкое мучеником сопричтенный.

Радуйся, исповедниче Христов твердый и неустрашимый;

Радуйся, помощниче всем пречудный и хранителю от Бога нам данный.

Радуйся, молитвенниче о чтущих тя теплый и богоугодный;

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 7

Хотяй дни видети благи, не мщением, но любовию воздал еси врагом твоим: Кавгадыя бо и иныя пленники с дарми в землю их отпустил еси и, мир князю Георгию даровав, не губити христианы, паче же защищати от поганых увещал еси. Помози убо и нам, святе, стезя мира и любве твоея последовати, да благоприятно Богу мира поем: Аллилуиа.

Икос 7

Новаго тя Иосифа незлобивого и Давида кроткаго разумеваем, богомудре Михаиле: ов бо братиям своим, сей же Саулу мстити за озлобления их не хотяху. И ты убо, имея во власти твоей ищущия погубити тя, не яко пленныя, но яко посетители имел еси их, благотворя врагом твоим. Сего ради, похваляюще тя, вопием:

Радуйся, российский Иосифе, от братии твоея измаильтяном на пленение и смерть обреченный;

Радуйся, тех злобу не мечем токмо, но любовию укротити поискавый.

Радуйся, сеятеля вражды и мщения диавола, яко Давид Голиафа, кротостию и милостию ко врагом победивый;

Радуйся, враги твоя плененныя словом утешивый и пищею удовливый.

Радуйся, люди твоя, бранию расточенныя, любовию собравый;

Радуйся, разоренныя и бедствующия утешивый и благопотребным снабдивый.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 8

Странна некая, но прелюбезна Богу и человеком видим о тебе, святе Михаиле. Ведый бо оклеветания врагов твоих и неправду судей твоих, не убоялся еси гнева ханскаго; но да сохраниши в мире отечество твое, душу твою положити за люди твоя возжелел еси, взирая на начальника веры и совершителя Иисуса, Емуже и вопиял еси: Аллилуиа.

Икос 8

Всего себе Богу предав, яко агнец незлобивый на заколение текл еси, блаженне; не восхотел бо еси подобитися наемнику, иже оставляет овцы, видя волка грядуща, и бегает, но яко пастырь добрый, бежати советующим отвещал еси: аще и сохранит бегство живот мой, но погубит люди моя неповинныя. Темже славяще благоприятное твое о людех попечение, вопием ти:

Радуйся, пастырю добрый, Пастыреначальнику Христу подражавый;

Радуйся, люди своя паче присных твоих и паче себе самаго возлюбивый.

Радуйся, вся претерпети, токмо да люди твоя от разорения и напрасныя смерти избавити изволивый;

Радуйся, от убивающих тело и немогущих лишше что сотворити не убоявыйся.

Радуйся, тленную славу земную ни во чтоже вменивый;

Радуйся, вся лестныя советы злочестиваго Кавгадыя презревый.

Радуйся, сохранение веры Христовы всем красным и славным мира сего, тебе обещанным, предпочтый;

Радуйся, еже пострадати и умрети за Христа, да с Ним вечно царствуеши, предъизбравый.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 9

Все естество человеческое кротостию и смирением удивил еси, благоверный княже: злобныя бо клеветы врагов твоих кроткими словесы отвращая, неправду судей ни единым же словом обличил еси, но яко истинный раб Христа Бога, последовал еси Владыце твоему, иже укоряем противу не укоряше, стражда не прещаше, Емуже, судии всех и мздовоздаятелю, и вопиял еси: Аллилуиа.

Икос 9

Витии многовещанныя не возмогут изрещи великаго страдания твоего, страстотерпче: отславшe бо врази твои други твоя и присныя, кладу велию на выю твою возложиша, и недовольни суще, яко тяготою клады, гладом, жаждею и хождением многим за ханом днем до истощания тя изнуряху, нощию руце и нозе твои в кладу забиваху, да никоея же ослабы имееши членом твоим. Темже, поминающе подвиги твоя, вопием ти:

Радуйся, за веру и отечество твое безчестие претерпевый;

Радуйся, бос и гладен, связан и поругаем всеми, яко пленник, за ханом влекомый.

Радуйся, псалмопений ради всенощных очесем твоим сна и веждома дремания не давый;

Радуйся, в скорби твоей и злостраданиях плачущия боляры и други твоя утешивый.

Радуйся, твое утешение в едином Господе и молениях Ему положивый;

Радуйся, за грядущая страдания и лютую смерть, ихже провидел еси, Бога благодаривый.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 10

Спасти хотя душу твою, яко христианин истинный к смерти себе приуготовил еси. Ведый бо, яко близ есть смерть, при дверех, покаянием теплым и слезным пред отцем духовным душу очистил еси и, приобщением тела и крове Христовы соединився Христу, воспевал еси Ему, всем дарующему живот вечный: Аллилуиа.

Икос 10

Царя нечестиваго повеление испросивше, врази твои послаша воины убити тя, и яко волцы хищницы, яко тигри, жаждущий крове, нападоша злии на тя, агнца незлобиваго, и кладою терзаша выю твою, и главою тя о вежу удариша, и на землю повергше, пястьми тя бияху нещадно, дондеже лютейший всех Романец ножем удари в ребра твоя и исторже любвеобильное сердце твое. Темже тебе, яко агнца, за Христа закланного, похваляюще, вопием:

Радуйся, яко Авелю, завистию братнею погубленному, уподобился еси;

Радуйся, яко венец твой княжеский кровными каплями, яко камением чудным, украсил еси.

Радуйся, яко рубище твое, в немже убиен был еси, краснейше багряницы царския златотканныя соделал еси;

Радуйся, яко сердце твое чисто и смиренно в жертву Христу, за ны пострадавшему, принесл еси.

Радуйся, яко мучеником подражавый, лику их сопричтен еси;

Радуйся, за Христа смерть приемый, со Христом вечно жити сподобился еси.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 11

Пение благодарственное Господу приносим о тебе чтущии тя, святый благоверный княже Михаиле, яко дарова Господь нетленное тело твое Тверской области во утешение и ограждение, граду Твери в славу и защищение, скорбящим во утешение, бедствующим во отраду и помощь, болящим во источник исцелений, и всем, верою притекающим к тебе, во спасение. Темже Богу, дивному во святых, вопием: Аллилуиа.

Икос 11

Света невечерняго причастника яви тя Господь абие по преставлении твоем, блаженне, облаки бо светлыми тело твое, лежащее на земли, оградив от зверей дивиих, столпом огненным показа тя всем столпа бывша веры и правды, и тело твое нетленно сохранив, чудесы прослави тя. Темже вопием ти:

Радуйся, столпе веры, к земли обетования путь нам показуяй;

Радуйся, облаче духовный, от бед и напастей люди твоя покрываяй.

Радуйся, сосуде благодати, сонмы верных на поклонение мощем твоим привлекаяй;

Радуйся, источниче неоскудный, всем приходящим с верою исцеления подаваяй.

Радуйся, воеводо непобедимый, якоже в животе, и по смерти враги наша от нас прогоняяй;

Радуйся, славо и упование града Твери, в молитвах твоих выну нас поминаяй.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 12

Благодать, данную ти от Бога, ведуще, людие града твоего, и поминающе, яко возлюбил еси их в животе твоем даже до смерти, выну к тебе, яко скорому и крепкому помощнику во обстояниих и скорбех, находящих на град, притекаху. И не посрамил еси упования их, скоро от бед избавляя молитвами твоими. Темже Богу, спасавшему и спасающему тебе ради нас недостойных, вопием: Аллилуиа.

Икос 12

Поюще страдания твоя, ублажаем святую память твою, с верою и любовию притекаем к раце мощей твоих, и яко предстояща с лики ангел и со всеми святыми Животворящей Троице, смиренно молим тя: не забуди, княже благоверный, люди твоя, спасай град твой и веси твоя, якоже и прежде, даруй всем, притекающим к тебе, яже к житию временному, паче же к жизни вечней благопотребная. Милостив буди нам, восхваляющим тя недостойными усты и поющим:

Радуйся, горняго града достигнувый и град свой земный любовию назираяй;

Радуйся, многажды град Тверь от смертоносныя язвы дивно спасавый.

Радуйся, со ангелы сликовствуяй и люди твоя в скорбех их не забываяй;

Радуйся, с праведными Богу славы предстояй и нас грешных, молящихся ти, не презираяй.

Радуйся, благами вечными и неизреченными наслаждаяйся и лепту вдовицы, тебе зде приносимую, любезно приемляй;

Радуйся, на земли и на небеси от Бога прославленный и наша недостойная хваления не отвергаяй.

Радуйся, благоверный княже Михаиле, Тверский преславный чудотворче.

Кондак 13

О, предивный во страдальцех, святый благоверный великий княже Михаиле! Призри милостивно на смиренныя рабы твоя и умоли Господа Бога, да сохранит град твой и люди твоя, и вся грады и веси христианския от глада, губительства, труса, потопа, огня и всякаго зла, и дарует всем нам вольных и невольных грехов оставление, да прославльшему тебе Богу поем: Аллилуиа.

(Этот кондак читается трижды, затем икос 1 и кондак 1)

Молитва 1-я святому благоверному великому князю Михаилу Ярославичу, Тверскому чудотворцу

Дивный во страдальцех, святый благоверный великий княже Михаиле! Велия подвиги и труды твоя, яже за правоверие, за Церковь Божию и за отечество твое град Тверь положил еси. Ты, возжелав вышних, оставил еси тленную славу земную, и ревнуя подвижником Христовым, доблественно противустал еси ярости царя нечестиваго и прещению зломышленнаго его воеводы. Ты, прием неправедное осуждение и заколение, восприял еси Небесное Царствие, и кровными каплями, яко пречудным каменем, украсив на главе своей венец, предстоиши ныне на небесех престолу всех Владыки с лики ангел и со всеми святыми Его. Сего ради, притекающе к раце мощей твоих, лобызаем оныя сердечными устнами и умильно к тебе взываем: о, тезоимените небесному воеводе вышних сил, великий княже Михаиле! Молися непрестанно Христу Богу за град твой, за люди и за вся православныя христианы. Буди споборник крепок на врагов православия Церкви Христовой. Буди и нам помощник улучити вся, к пользе нашей и ко спасению благопотребная, охраняй нас от искушений и напастей, приходящих во временней жизни, и не лиши нас ходатайства твоего ко Христу Богу, во еже получити нам прегрешений прощение и сподобитися небеснаго селения со избранными Его, яко да и в сем славится пречестное и великолепое имя Его во веки. Аминь.